Будет всё как я хочу (СИ)

   - Лукреция, ты сегодня не в себе, и вкус у тебя постоянно меняется. Может, тебе лучше не вмешиваться?

   - Ты на что намекаешь? Что я здесь мешаю?

   - О Господи, - закатил глаза Пьетро. - А если герцог Саарланда на тебя косо посмотрит, ты в него тарелкой запустишь?

   Бернардо на всякий случай встал у него за спиной.

   - Она может, - заявила с порога кухни Джиневра. - Не возражаете, если я тоже распробую, - и оказавшись у стола быстрее, чем кто-либо успел что-либо сообразить, завладела соусником вместе с ложкой от греха подальше.

   - Надеюсь, герцог сообразит взять доспехи, - обернулся к невестке Пьетро. Джиневра улыбнулась, облизала ложку и вручила приправу её создателю. - Очень вкусно. То, что нужно. Продолжайте в том же духе.

   - Что-то вы спелись в последнее время, - Лукреция обиженно сложила руки на растущем животе.

   - Ни в коем случае, - ответила Джиневра. - Просто мы вместе пытаемся о тебе позаботиться.

   - Не пытайся ко мне подольститься!

   - Глупенькая. Знала бы ты, как я тебе завидую. Восьмой ребёнок...

   - Шестой. Двое умерли ещё младенцами.

   - На Небо поднялись два новых ангелочка, а она их и не считает, - поспешила к полю битвы Контессина. - Тебе сейчас не вот об этих вот мелочах надо думать, - она обвела рукой кухню, исполненную беспорядка, - а о ребёночке...

   И обе женщины с двух сторон ласково обняли будущую мать.

   - Просто я вам мешаю, - укоризненно всхлипнула Лукреция. - Как будто я здесь не хозяйка.

   - Как это не хозяйка? Конечно, хозяйка, - наперебой принялись утешать её Джиневра и Контессина, потихоньку препровождая к двери. - Просто тебе нужно отдохнуть, ты с утра на ногах. Мы тебя сменим.

   Лукреция покорно удалилась, промакивая глаза платочком.

   - Тебе тоже здесь делать нечего, - склонилась к старшему сыну пожилая дама. - Я всем займусь. А ты лучше побудь с супругой.

   - Да я боюсь с ней оставаться, она как взбесилась.

   - А ты что думал, милый? Твоя работа - вот и терпи.

   Слуги унесли кресло с поникшим Пьетро, свекровь и младшая невестка закрыли за ними дверь, и на кухне закипела работа.

   В другом конце палаццо творилась такая же неутомимая суета.

   - Да где же он?! - возопил Лоренцо. - Мне скоро выезжать!

   - Ну наденьте разные, - вылез из-под кровати слуга. - Сейчас всё равно не найдём.

   - Шоссы ми-парти давно уже не носят.

   - Значит снова начнут, - усталой улыбкой подбодрил его камердинер.

   - Лоренцо, ты готов? - постучал Джованни.

   - Сейчас, сейчас...

   Дядя и племянник торопились покинуть Флоренцию через ворота Прато, чтобы застать Иоганна Саарландского на въезде в город. Молодой правитель независимого немецкого герцогства - что уже выглядело странно в сравнении со всеобъемлющей Священной империей Рима - изъявил волю посетить итальянский город лично. Лоренцо, конечно, был рад, что по возвращении из Милана не пришлось снова запрыгивать в седло, но с общепринятой точки зрения, это унижало герцогское достоинство. Самого Иоганна подобное нисколько не смущало, и в переписке с Пьетро он признался, что совершенно не прочь оказаться под южным солнцем в середине ноября. Медичи искренне удивились этому заявлению: осень стояла на редкость промозглая и ветреная. Но посоветовались и решили, что родные стены им помогут.

   Германия слыла благодатной почвой для менял и банкиров: богатые города радушно принимали итальянцев - равно те везли шелка и позументы или зелёное сукно и векселя. И было удивительно, что берега Саара оставались для них недоступны. Тем более, местные виноделы, по слухам, преуспевали и вполне способны были пускать в оборот свою прибыль. По крайней мере, там были в ходу и флорины, и венецианские дукаты, и вообще, путешественники рассказывали, что это благополучный край.

   - Всяко лучше, чем Англия, - одобрил Козимо. - Если хоть что-то оттуда вернётся, направим в Саарбрюккен.

   - Если вернётся, - пожимал плечами Пьетро. Письма из Брюгге опровергли мрачную картину, что нарисовали Диотисальви со помощники, и, радуясь, что средства не пропали, готов был смириться с закрытием банка в Лондоне. А вести дела с Фландрией решил отдельно от управляющего.

   - Укажи ему на ошибки и посмотри, как он себя поведёт, - посоветовал Джованни. - И поймёшь, был там умысел или нет.

   - Да, вас послушать - я его не узнаю, - заметил Козимо. - Всегда исправно всё выполнял, и я его ни разу не обидел... Ты же с ним тоже не ссорился?

   - Ну кто-нибудь посулил побольше - что у нас, мало врагов? - ответил Пьетро.

   - Да, что-то я теряю чутьё, - вздохнул отец.

   - То есть вы не допускаете, что там действительно убытки? - пытался вникнуть Джованни.

   - Ты о Фландрии?

   - Да.

   - Так резко и сразу? Быть не может. Война до них ещё не дошла, а если дойдёт, то разорит не скоро - Франция и рядом с ней не стояла. Так что искать надо здесь.

   - Не спорю, - согласился Джованни. - Но обвинять в открытую вы не хотите.

   - Какой в этом смысл? Сошлётся на какого-нибудь счетовода, якобы тот ошибся, и не докажешь. Нет, нужно за руку поймать...

   - Ну раз мы прощаемся с Англией, - рассудил Козимо, - так отдадим её на разграбление. Пусть возвращением кредитов занимается Нерони, а уж мы выясним, сколько он положил себе в карман.