Будильник в шляпной картонке. Колокол смерти

– Ясно. Вот свиньи! Завели нежеланного ребенка и избавились от него. Только зачем еще пичкать чем-то младенца?

– Это не младенец. Мальчику шесть лет или около того. Всем кажется, что…

– …Это парнишка, о котором передают по радио, – не дал ей договорить Хью. – Я бы не удивился, если бы так оно и было. Надеюсь, эту парочку поймают и вздернут. Как ребенок?

– Доктор Баррет пока не может сказать ничего определенного. Послали за миссис Феррис, она должна опознать мальчика. А к тебе придет полиция, чтобы записать показания насчет машины.

– Темно-красная, – повторил немного спустя сержант Уоллис, – двигалась в северном направлении. Вы уверены насчет цвета, сэр?

– Сто процентов. В это время года в пять утра уже достаточно светло, и я ясно рассмотрел машину. Выгляни я на полминуты раньше, и номер бы увидел.

– Быстро же они сумели перекрасить автомобиль, – пробурчал сержант.

– Если это, конечно, тот автомобиль, – проронил Хью.

– Если это не тот, то где тот? Нет, похоже, это то, что нам нужно. У этих ребят трехчасовое преимущество перед нами. Не заметили, кто был в машине?

– Когда я выглянул, она уже отъезжала. Так что видны были только габариты. Но насчет цвета у меня сомнений нет. – На это обстоятельство Хью напирал на протяжении всего разговора.

– Что ж, если выяснится, что это действительно похищенный ребенок, стало быть, мы немного продвинулись в расследовании дела. – Сержант захлопнул блокнот. – В принципе он отвечает описанию, но в жизни куда больше случайных совпадений, чем нас уверяют романисты. Кому, как не мне, знать это. Я уже двадцать два года, как служу в полиции.

Хью скрыл легкую усмешку. Двадцать два года, и все еще только сержант в захолустном округе. Как тут не подумаешь, что Харперам удастся-таки скрыться.

На дорогу, по которой, судя по всему, двигался «Грейхаунд», был выслан наряд полиции (стая акул, обмолвился Хью, услышав эту новость от Дианы) – ему предстояло обнаружить признаки того, что по пути машину перекрасили. Было немало ответвлений, ведущих на вырубки и поляны, где в полутьме вполне можно было заняться подобной работой. Конечно, вести свежевыкрашенную машину – занятие не из простых, но иногда выбора не остается, к тому же, если протереть поверхность с только что нанесенной краской скипидаром, она сохнет быстро, хотя и неравномерно. Но ведь если ехать на хорошей скорости, то случайные прохожие вряд ли обратят внимание на пятна, да и в любом случае приходится рисковать, когда пытаешься избежать ареста по серьезному обвинению. Тем временем и из Скотленд-Ярда, и по радио продолжали приходить запросы касательно темно-красного «Грейхаунда», двигающегося в северном направлении. Уоллис заметил, что парочка могла разделиться: допустим, женщина осталась за рулем, а мужчина поехал туда, где они должны встретиться, поездом. Но это всего лишь догадки, пренебрежительно фыркнула Диана Чартерис, на них любой горазд.

Ближе к вечеру пришло сообщение, что полиция обнаружила отчетливые темно-красные следы на траве и земле близ пруда, известного в здешних краях под названием Апостольского: по берегам его неровным кругом росли двенадцать поникших деревьев, и это число в глазах здешнего населения указывало на соответствующее количество евангельских апостолов. В результате поисковых операций удалось найти банки с краской, кисти, а также номерные знаки машины: LVO 89 89. К этому моменту всеобщее возбуждение перешло в лихорадку, и множество людей сочло, что если у этих самых Харперов хватает ума, то лучше им сдаться полиции, нежели подвергаться риску быть растерзанными разъяренной толпой. Еще некоторое время спустя радиослушатели узнали, что миссис Феррис узнала своего сына в мальчике, обнаруженном у входа в приходскую церковь Ист-Брентона. Медицинское заключение о его состоянии еще не поступило.

II

Мэй давно уже была на ногах и занималась привычной работой по дому. Она настолько вымоталась, что даже не задавалась вопросом, к чему все эти бессмысленные труды по дому, когда, по всей вероятности, ей предстоит потерять двух людей, с которыми связана вся ее жизнь. Раздался звонок, и она механически побрела к двери, предполагая увидеть почтальона, который обычно приходил – если приходил вообще – как раз в это время. Но на пороге стоял полицейский.

– Ну, что вам еще от меня нужно? – спросила она без враждебности, но с полным безразличием.

– Вас хотят видеть в Ист-Брентоне, – пояснил молодой, только что назначенный на новое место полицейский, испытывавший тайный страх перед женщинами.

– А где это?

– На севере.

– Что, Берти нашли?

– Именно это вы и должны подтвердить.

Мэй отвернулась, стиснув ладони с таким отчаянием и надеждой, что юный констебль даже попятился. До чего же обнажились чувства… Мать, говорили ему, подобна тигрице, оберегающей своего детеныша, и да помогут небеса этим двоим, если у Мэй Феррис появится возможность вонзить в них свои когти.

– Как он? – Она резко повернулась.

– Доктор об этом ничего не сказал. Только попросил приехать для опознания.