Эркюль Пуаро

ПОДВИГИ ГЕРАКЛА

С любовью посвящаю Эдмунду Корку,

чьи труды на благо Эркюля Пуаро

я высоко ценю

ПРОЛОГ

Квартира Эркюля Пуаро была обставлена в основном современной мебелью. Она сияла хромом. Кресла с откидывающимися спинками, комфортабельные и мягкие, имели квадратные, четкие очертания.

В одном из таких кресел сидел Эркюль Пуаро, точно на середине сиденья. Напротив него, в другом кресле, сидел доктор Бёртон, член совета «Колледжа всех душ», и с удовольствием пил маленькими глотками вино Пуаро марки «Шато Мутон-Ротшильд». Доктор Бёртон не отличался аккуратностью. Он был толстый, неопрятный, и его румяное лицо под густой шевелюрой седых волос освещала добродушная улыбка. Он смеялся низким, хриплым смехом и имел привычку посыпать себя и все вокруг табачным пеплом. Тщетно Пуаро расставлял вокруг него многочисленные пепельницы.

– Скажите мне, почему Эркюль?[1] – задал вопрос доктор Бёртон.

– Вы имеете в виду имя, данное мне при крещении?

– Это вряд ли христианское имя, – усомнился гость. – Определенно языческое. Но почему? Вот что я хочу знать. Каприз отца? Прихоть матери? Семейные причины? Если я правильно помню – хотя моя память уже не та, что прежде, – у вас был брат по имени Ашиль[2], не так ли?

Пуаро быстро перебрал в памяти подробности карьеры Ашиля Пуаро. Неужели все это действительно произошло на самом деле?

– На протяжении короткого отрезка времени, – ответил он.

Доктор Бёртон тактично ушел от разговора об Ашиле Пуаро.

– Люди должны проявлять больше осторожности, давая имена своим детям, – продолжал размышлять он. – У меня есть внуки. Я знаю. Бланш[3], так зовут одну из них, – черная, как цыганка. Потом еще Дейрдре, Дейрдре Печальная[4], – она оказалась веселой и жизнерадостной. Что касается юной Пейшенс, то ее лучше было бы назвать Импейшенс[5] и покончить с этим! А Диана – ну, Диана... – Старый специалист по античной филологии содрогнулся. – Она уже сейчас весит около ста семидесяти фунтов, а ведь ей всего пятнадцать лет! Говорят, это с возрастом пройдет, но мне так не кажется. Диана! Ее хотели назвать Еленой, но тут уж я решительно воспротивился. Зная, как выглядят ее отец и мать... И ее дед, если уж на то пошло! Я изо всех сил настаивал на Марте, или Доркас, или другом разумном имени, но все было напрасно, пустая трата слов. Странные люди эти родители...

Он тихо, с присвистом, хихикнул, и его маленькое пухлое личико сморщилось.

Пуаро вопросительно посмотрел на него.

– Представил себе эту воображаемую беседу. Как ваша мать и покойная миссис Холмс сидят и шьют или вяжут маленькие одежки и перебирают имена: Ашиль, Эркюль, Шерлок, Майкрофт...

Пуаро не разделял юмора своего друга.

– Как я понимаю, вы хотите сказать, что моя внешность не напоминает внешность Геракла?

Доктор Бёртон окинул взглядом Эркюля Пуаро, его маленькую, аккуратную фигурку в полосатых брюках, соответствующий черный жакет и изящный галстук-бабочку, окинул сыщика взглядом снизу вверх, от лакированных туфель до яйцевидной головы и огромных усов, украшающих верхнюю губу.

– Откровенно говоря, Пуаро, – ответил доктор Бёртон, – нет! Догадываюсь, – прибавил он, – что у вас никогда не хватало времени на изучение античной литературы?

– Это правда.

– Жаль. Жаль. Вы много упустили. Если б это зависело от меня, то всех надо было бы заставить изучать античную литературу.

Пуаро пожал плечами.

– Eh bien[6], я и без нее добился больших успехов.

– Добился успехов! Фокус не в том, чтобы добиться успехов. Это совершенно неправильная точка зрения. Античная литература – не лестница, ведущая к быстрому успеху, как курсы заочного обучения! Не рабочие часы человека важны, а часы его досуга. Мы все совершаем эту ошибку. Например, вы сами – вы стареете, скоро вам захочется отойти от дел, отдохнуть от забот; и что вы собираетесь делать со своим досугом?

На это у Пуаро был готов ответ:

– Я собираюсь заняться – серьезно – выращиванием кабачков.

– Кабачков? – поразился доктор Бёртон. – Что вы хотите сказать? Этих больших раздутых зеленых плодов, водянистых на вкус?

– Ах, – с энтузиазмом заговорил Пуаро, – но в этом же все дело. Они не должны иметь водянистый вкус.

– О! Их посыпают сыром, или мелко нарезанным луком, или подают с белым соусом...

– Нет-нет, вы ошибаетесь. Моя идея заключается в том, что можно улучшить вкус самих кабачков. Им можно придать, – он прищурил глаза, – букет...