Будни анестезиолога

Надо, думаю, с утра зайти, благо приятель работает в диспансере рядом с моим домом. Но заходить не пришлось, на следующий день все прояснилось. Визит к психиатру отложим, пока.

С утра, узнав об умершей бабушке, которую уже укатили в морг, терапевты наотрез отказываются писать посмертный эпикриз: «Мы эту бабку несколько дней не видели, пока лежала в реанимации, числилась за хирургическим отделением, кто ее обратно перевел, нам неведомо, понятия не имеем, оперирована она или нет, у вас, граждане хирурги, написано, что проперирована, вы и пишите. А в морг мы не пойдем, смотреть, есть ли на ней следы операции или нет». Я вставил слово, что никаких следов операции нет, но мне на слово никто не верит, все знают, что я могу и пошутить. Заведующий хирургией думает мысль, и по красной роже видно, что бывший полковник крепко отметил 23 февраля и начисто про бабку забыл. Может, и проперировал перед праздником, а может и нет. Приходится соглашаться, хорошо, говорит, напишу, раз пять повторив, что история нуждается в доработке. Историю он доработал, пообещав написать обтекаемо. Вырвав все листы с намеками на необходимость операции, похоронил бабулю с диагнозами, приличными ее возрасту: ЦВБ, ИБС, атеросклероз…. Без всяких упоминаний о больном животе. Лелея надежду, что придут родственники и их удастся уговорить отказаться от вскрытия. В общем, обтек полностью.

Родственники рано утром не пришли, и патологоанатом находит на вскрытии перфоративную язву желудка. Разлитой перитонит. Смерть от септического шока. Расхождение диагнозов 3-й категории. Кто не в курсе — для врача это конец. Если в былые времена за расхождение первой категории пожурят, а иногда даже и похвалят, если изобразишь попытки поставить правильный диагноз, за вторую накажут на месте, то увольнение за третью было не самым строгим наказанием.

Наш заведующий хирургией даже не поинтересовался результатом вскрытия, ему не до пустяков. А что делает начмед? Начмед идет в морг, а как она договаривается с патологоанатомом, который ей не подчиняется, это загадка. Приятель, санитар из морга, говорит, что она там ползает на коленях, что обещает патологоанатому — неизвестно, но в результате тот ставит вторую степень расхождения диагнозов. Тоже не хорошо, но неправильно поставленный диагноз якобы на исход заболевания не повлиял.

Идя сдавать дежурство, спрашиваю начмеда:

— Ну почему вы ничего раньше нам не говорили, что отмажете от любого косяка? Или это только для избранных? А то знаете, в отдельные палаты, в которых собираются самые отъявленные гоблины, вообще с собой очень хочется на обход брать, например, топор, а после обхода причиной смерти указывать какое-нибудь широко распространенное заболевание, инфаркт, к примеру, или инсульт. И в зависимости от того, как ты ударил клиента — обухом или острием, получаешь соответственно первую или вторую степень расхождения диагнозов.

Перечитываем Стивенсона

Смотришь на происходящее вокруг и неожиданно задумаешься: а ведь зря Стивенсона считают детским писателем. Очень даже писатель интересный и актуальный в наше время. А его история про доктора Джекила и мистера Хайда оказывается вовсе не вымыслом. На работе наблюдаем за развитием одного сюжета, в надежде на его полное повторение. Возможно, окончание истории будет полностью соответствовать описанной в повести.

Расскажем еще одну историю о нашем заведующем. Наш замечательный Хирург, именно так, с большой буквы Х, он же не менее замечательный заведующий хирургическим отделением нашей больницы, требует отчета от дежурных врачей. Ежедневно вечером, ровно минута в минуту, в двадцать один ноль-ноль, и ровно в девять утра в выходные, в конце дежурства. Армейская привычка, надо быть в курсе, обозначить свою причастность к процессу. Правда, в остальное время телефон отключен и дозвониться, если надо спросить совета или не дай бог попросить помощи, приехать помочь при сложной операции, как всегда это у нас было принято, еще не удавалось никому.

Дежурный хирург звонит вечером, зачитывает отчет. Хирург сам бывший военный, привык к придури начальства. Поэтому краток:

— Поступило столько-то, выписано столько-то, прооперированы (перечень фамилий и диагнозов). Какие будут указания?

— Указание одно. Завтра (в субботу) на моем столе должно лежать ваше заявление на увольнение! Иначе будете уволены по статье. Завтра лично приеду, проконтролирую. И еще, с вас объяснительная на имя главного врача.

Естественный вопрос — а за какие грехи?

— А вы что, не помните? За то преступление, что вы совершили! Как вы посмели отправить домой ребенка с разлитым перитонитом! Теперь девочка умирает в детской городской больнице. Таким, как вы, у нас не место!