Будни банкира (СИ)

- Ну что Юра? - обратился ко мне начальник. - Большая работа с большого перерыва? Мадлен, не откажи в любезности, сделай коллегам кофе.

Подиумной походкой Мадлен проплыла в смежную с кабинетом комнату, где располагался большой гардеробный шкаф и маленькая кухонька, я проследовал за ней.

- Как тебя называют друзья, Мадлен?

- Мад. А тебя?

- Юрик. Чем вы тут занимаетесь, Мад?

- Дистанционным контролем банков.

- А это как?

- Тебе лучше у Жоры спросить, я кофе хорошо готовлю.

* * * * * * * * *

- Чем мы тут занимаемся? - переспросил Жора. - Делами. Сам видишь, дел невпроворот.

Он кивком указал на гору мотлоха посреди кабинета.

- Да, много, - согласился я с очевидным.

- Служба финансового мониторинга присылает, - объяснил Немочка. - У них, понимаешь, вопросы возникли...

Жора скорбно вздохнул.

- Вишь, как жизнь нелепо устроена? вопросы у них, а расхлёбывать нам.

- М-да, - я состроил на лице слегка дебильное выражение, изобразив полное согласие с философской сентенцией начальника.

Жора поднялся, шагнул к свалке папок и вытащил одну наугад:

- О! очень важное дело... На, разберись.

Я сдул вековую пыль с картона обложки, развязал истрёпанные годами тесёмочки и взялся за изучение бумаг.

Бумаг было две: выдранная с мясом страница из кассовой книги и акт о возврате денег в Государственный банк города Славянска, написанный от руки.

Полчаса я тщательно изучал документы, старательно вникал в суть, суть ускользала от понимания. Напрасно я вглядывался в пожелтевшие от времени листы, дотошно штудировал строки расписки, все эти яти и ижицы. Бестолку снова и снова пересчитывал числа - и в столбик пробовал складывать, и на калькуляторе, - цифры упрямо не сходились.

В слове "Итого" определённо заключалась какая-то тайна.

Как минимум, тысяч на пятьсот.

Я подошёл к Жоре. У Жоры были проблемы: в Риме выказывали явное неудовольствие деятельностью префекта. Набеги кочевников опустошали провинцию. Неурожай оливок чреват был серьёзным голодом. Отсутствие в городе амфитеатра вызывало брожение умов.

Жора с раздражением оторвался от компьютера.

- Чего тебе, Юрик?

- Да вот, никак не пойму, - протянул я начальнику злосчастный акт. - Здесь написано три с половиной миллиона, а если взять данные кассовой книги, то получается все четыре.

- Я же говорю, запутанное дело, - сменил гнев на милость Немочка. - А ты поезжай, разберись на месте.

- В смысле "поезжай"? - опешил я. - Это же прошлый век.

- И что? С машиной времени - плёвое дело, туда-сюда за день управишься. Сейчас я тебе мандат выпишу.

Немочка взял у меня акт и на обороте размашисто начертал:

"Подателю сего обеспечить всяческое содействие. Именем пролетарской революции нарком финансов Попов".

Ниже текста он вывел невнятную, но весьма внушительную подпись.

Затем лже-нарком открыл верхний ящик стола, извлёк оттуда печать, без особого старания вырезанную из каучуковой подошвы ботинка, и поставил на мандате жирный оттиск.

- Отлично! - полюбовавшись, оценил результат своих трудов Немочка.

Я не разделил его восторгов.

Впрочем, и критиковать не стал.

- И вот ещё что, - посуровев, молвил Жора. - Восемнадцатый год - время лихое, не забудь кожанку и маузер.

Дельный совет. Спасибо, товарищ.

Стараниями костюмеров, кроме чёрной скрипучей кожанки и маузера в деревянной кобуре, я обзавёлся также фуражкой, синими галифе и хромовыми офицерскими сапогами "с морщиной", - вылитый комиссар.

- Ну что? грамм сто пятьдесят коньячку на дорожку? - спросил меня оператор стартового комплекса, долговязый узкий в плечах юноша, видом вылитый Камбербэтч. - Или спирту? Для полной аутентичности...

- Тогда уже лучше кокса, - усмехнулся я.

- Да не вопрос, - "Камбербэтч" протянул мне сувенирный набор мажора: золотую кредитную карточку, стёклышко, на стёклышке - дорожка белого пороша.

- Я пошутил.

- Ясно, - ответил юноша. - Люблю юмор.

Он проверил какие-то датчики, пощёлкал тумблерами, - челнок загудел, на панели управления засветились приборы.

- Новенький?

- Первая командировка.

- Ясно. Как звать?

- Юрик.

- А меня Лёха. Ну, садись в аппарат, Юрик. Буду учить транспортным средством пользоваться.

Я уселся в удобное кожаное кресло.

Орудуя указательным пальцем, будто учительница младших классов указкой, Лёха приступил к преподаванию искусства вождения:

- Это педаль, это руль, можешь жать и крутить, чтобы не скучно в полёте было. А работает это штука так: сюда вводишь место прибытия, здесь устанавливаешь хронометр, потом давишь на красную кнопочку и фьють... тебе куда надо-то?

- В восемнадцатый год, в Славянск.

- И фьють ты уже там. Ясно-понятно?

- Чего уж тут не понятного? У тебя дар объяснять, Лёха.

Мой наставник довольно осклабился.