Будни ГКБ. Разрез по Пфанненштилю

– Несмотря на все мои страхи, на первых порах в Москве все складывалось удачно, прямо в приемной комиссии я познакомилась с прекрасным человеком, Ирочкой Бардиной, она-то и помогла мне без каких-либо рекомендаций устроиться домработницей с проживанием в приличную московскую семью. Так я попала в дом к Маргарите Владимировне Колосовой, вернее, к Марго – так она просила себя называть, считая, что отчество добавляет ей годы. Знаете, Варь, первое время я просто летала от счастья: шикарная квартира рядом с метро «Университет», в которой у меня есть своя, отдельная комната, вокруг милые образованные люди, а работа… Разве это работа – помыть да пропылесосить четыре комнаты? Так, одно удовольствие. Хозяйка всегда была со мной приветлива и добра, без проблем отпускала на экзамены и искренне радовалась, когда меня зачислили на первый курс экономического факультета МГУ. Представляете, в тот день Марго сама пошла в магазин и купила огромный торт и бутылку шампанского, и мы вдвоем отмечали мою победу. Помню, проболтали с ней полночи, она подробно расспрашивала про жизнь в Архангельске, про маму, отца и даже про сестренку Марусю. Я еще тогда подумала: «Надо же, какая женщина душевная, все-таки зря все москвичей за черствость и бездушие ругают, есть среди них очень хорошие люди…»

– Конечно, есть, и причем большинство, – встала на защиту земляков Варвара, – Холодность коренных жителей столицы – это миф, придуманный недовольными иногородними.

– Может, и так, – кивнула в темноте Ксюша, – но тогда я подумала, что мне просто крупно повезло с хозяевами, и старалась изо всех сил угодить Марго и Славику. Слава (кстати, он неродной сын Маргариты) тоже отнесся ко мне по-доброму. Не воображал, не задавался, разговаривал со мной как с ровней, а тем для разговоров у нас было предостаточно, мы ведь почти ровесники, Святослав всего на год меня старше. Как же мне льстило его внимание, он был таким красивым, добрым, обходительным – настоящий принц из волшебной сказки. Я и не заметила, как влюбилась в Славика по уши. Со временем мне стало казаться, что он тоже испытывает ко мне симпатию, то посмотрит как-то по-особенному, то шоколадку подарит, а пару раз даже подбросил меня на своем спортивном «Мерседесе» до университета. Нет, вы, Варь не подумайте, я не тешила себя пустыми надеждами, прекрасно понимала, насколько велика пропасть между Славиком, мальчиком из высшего общества, сыном владельца нефтяной компании, и мной, простой провинциальной девчонкой… – Ксения вдруг замолчала, и, даже не видя в темноте лица девушки, Варвара почувствовала, как тяжело и болезненно даются ей эти воспоминания. Ксюша словно заново переживала события той безумной осени, которые полностью перевернули ее жизнь и чуть не довели до самоубийства. – Хотя нет, – после непродолжительной паузы вновь заговорила Ксения, – врать не буду, закрадывалась иногда подлая мыслишка: «А чем я хуже холеных, расфуфыренных подружек Славика, с ног до головы обвешанных бриллиантами и разъезжающих на собственных автомобилях? Только тем, что не родилась в семье олигарха? Зато я гораздо добрее, умнее и образованнее этих дурех, которые с интересом читают лишь лейблы на фирменных шмотках, а дважды два умножают на калькуляторе. Признаюсь вам, Варя, честно: в душе я надеялась, что придет время, и Славик меня заметит, заметит и оценит по достоинству. Но видать, не зря люди говорят: «Бойся своих желаний, они имеют обыкновение сбываться». Сбылось и мое, причем гораздо раньше, чем я на это рассчитывала. Однажды ночью, когда Марго не было дома, Святослав постучался в мою спальню… – Ксения тяжело прерывисто вздохнула и посильнее натянула одеяло на плечи.

– Что, знобит? – забеспокоилась Варвара. – Хочешь, дам тебе свою кофту или укутаю сверху пледом?

– Нет, спасибо, мне не холодно. – Ксюша в темноте нашарила Варину руку и крепко сжала ее. – Просто невыносимо больно вспоминать события той ночи. Эх, если бы я могла повернуть время вспять, я бы все, слышите, все сделала иначе! Я заперлась бы на сто замков, забаррикадировала дверь, но ни за что не пустила бы Славика в свою комнату.

– Ксюша, он обидел тебя, надругался?

– Нет, – усмехнулась Ксения. – Он сделал мне гораздо больнее – дал мне надежду, а потом, не задумываясь, предал…

– Не понимаю, так вы были вместе?