Будни и праздники дракона в юбке

Взволнованная, я вбежала в больничное крыло. Наш травник господин Шалот был уже здесь, как и трое моих подопечных. Я постаралась успокоиться, глубоко вздохнула и направилась к детям. Старший Ален был совсем плох. Его тело плавилось от жара. Я отвела его в лазарет, нежно обняла, пока никто не видел, велела раздеться и лечь. Уютную пижаму принесла из небольшого платяного шкафа, стоявшего возле стены. Вернулась в приёмную к мастеру Шалоту. Трёхлетний Тарг тоже пылал. Я нежно взяла его на руки и собиралась отнести в палату, но в этот момент отворилась дверь, и вошёл раздраженный Тимрон. За ним следовал Иен Калингем. Я встретила пришлого лорда враждебно:

– Лорд Калингем, вам лучше покинуть помещение, корь заразна, знаете ли, – сказала, разглядывая его пуговицы, не смея взглянуть в лицо. И что это со мной? Откуда эта робость?

– Уходить отказался! Он уверен, что может помочь тебе с лечением, сестрёнка, – язвительно проговорил Тимрон.

Видно, лорд ему основательно потрепал нервы своими приставаниями. Я понимала сарказм брата. Ведь сама отлично справлялась с чем угодно, порой мне даже поспорить со смертью удавалось. Если была хоть крошечная надежда, я сражалась до победного конца. Иногда выкладывалась настолько, что падала от усталости, но спасала жизнь. А тут … Додумать я не успела.

– Я лечил своих сестёр от кори. Брата Небо помиловало, его сразу отец увёз в город. Детей, даже у которых нет симптомов болезни, лучше изолировать. Это очень заразная зараза, – скаламбурил лорд. – И вам, мастер травник, если вы ещё не болели лучше к детям не подходить. Взрослые переносят эту хворь значительно сложнее.

Во время этого монолога вошёл Нарат. Он забрал у меня Тарга, повернулся к травнику и строго приказал:

– Ступайте, мастер Шалот. Сутки из комнаты не выходите! Жилые помещения уже обработали. Если болезнь не проявится, сможете вернуться к уходу за больными в маске и перчатках.

Мы с мастером моргнули от неожиданности. Нарат же, совсем как я, прикоснулся губами ко лбу малютки, ласково улыбнулся ему и понёс в палату, на ходу предлагая сладкой воды. Господин Шалот виновато покосился в мою сторону, поднялся и направился к выходу. С драконом в принципе спорить бесполезно, с Наратом же ещё и опасно.

Я подошла к третьему мальчику, измерила температуру, проверила язык, горло, затем собралась отвести в спальню. Попросила Тимрона прислать что-нибудь вкусненькое для малышей. Лорд Калингем задумчиво посмотрел на удаляющихся детей, но промолчал. Оставив кроху на попечении Марьи и Тины, я вернулась в лазарет.

Приёмная опустела, и я направилась в лабораторию. Повязала белый фартук с большими карманами впереди. Приготовила сладкую воду. При жаре необходимо много питья, а подслащённая вода способствует жажде, такая вот маленькая хитрость. Потом принялась за зелье, основными компонентами которого были корень солодки и форзиц. Мы редко их использовали, поэтому, на всякий случай я проверила запасы. На пару недель хватит, даже если все дети заболеют, не дай Небо! Разлила готовое зелье в десять пузырьков. Пару из них сунула в карманы, а графин со сладкой водой взяла в руки и направилась к своим подопечным. В палате нашла Нарата в компании с Калингемом.

– Нарат, сколько было пришлых за последние дня три? – обратилась я к брату. Он не задумался ни на секунду:

– Только Ивон Калингем, – и, предвидя мой следующий вопрос, продолжил:

– Мы ничего не нашли. Такое впечатление, что её прямо к нашим границам переместили. Магии на ней было слишком много.

Он повернулся к лорду и спросил, сказала ли что-нибудь сестра. Тот лишь отрицательно покачал головой. Странно это всё. Девочку бы к Нине отправить. Моя подруга могла разговорить кого угодно.

– Вампиры нашли экипаж, – поделилась я с мужчинами новостью, о которой вспомнила только сейчас. – Керис велел пригнать его в университет. Хочу взглянуть…– Но в этот момент посмотрела на больного Алена и забыла обо всём на свете. Видела только моего старшенького и вспоминала его появление.

Его мать, уже со схватками, тегу привели поздно ночью. Нарат поднял меня из кровати в три часа. Братья Шертур поведали уже после смерти этой несчастной, что она пряталась в лесу. Когда женщину нашли, она упиралась изо всех сил, пытаясь сбежать. Отчаянно молила пощадить ещё не рожденное дитя, не возвращать господину. С того момента, как только она увидела меня, заспанную и всклокоченную, стала слёзно просить спасти уже ребёнка и только его. Я не смогла помочь беглянке: родовые повреждения были слишком велики для её изможденного тела. Но женщина успела взять малыша на руки, успела назвать его своим «счастьем» и дать имя. На последнем вздохе попросила меня позаботиться о нём. Умерла она через несколько мгновений после этого, ввергнув меня в пучину отчаяния.