Будни и праздники императорского двора

И еще одно описание, датированное 15 июля: «В одиннадцать часов мы отправились во дворец на парад двухсот или трехсот кадетов, которые несколько раз прошли мимо дворца церемониальным маршем. Два великих князя – самые младшие – шли с кадетами. Император поставил с собой и своих двух внуков: сына великого князя наследника цесаревича и сына герцога Лейхтенбергского – оба были возрасте 2 % лет. Во время марша они стояли, приняв военную позу. Первый из этих детей был одет в красную бархатную куртку, другой в зеленую с золотым поясом с кисточками, в белых рукавчиках, при белых панталонах и с красной фуражкой без козырька» [1068] .

Маневры проводились и в Гатчине. Описывая маневры 1833 г., Долли Фикельмон (жена австрийского посла) записала в своем дневнике 27 июля: «Театром больших маневров в этом году была Гатчина, где мы провели пять дней, со среды 19-го до воскресенья 23-го… Из бальной залы, как раз в виду дворца, открывалась длинная лесная просека, на которой расположились бивуаком все полки. По данному сигналу разом зажглись костры. Из 80 орудий грянул залп отбоя, сопровождаемый барабанной дробью всех полковых барабанщиков. Во всем этом было нечто волшебное! На сей раз на бале присутствовало несколько больше дам и множество офицеров… В воскресенье с утра – большой крестный ход… Императрица произвела смотр войск» [1069] .

Особое значение Николай I придал празднованию 25-летия вступления русских войск в Париж. Устроив традиционные маневры в Красном Селе в начале августа, он думал уже о бородинских маневрах. Завершение маневров в Красном Селе было скомкано. Барон М. А. Корф отметил в дневнике, что 5 августа 1839 г. «ужасная погода заставила Государя прекратить большие гвардейские маневры двумя днями ранее, нежели предполагалось, но бедная гвардия все еще стоит лагерем в Красном Селе, и завтрашний праздник Преображения и Преображенского полка, который в прежние годы всегда праздновался в Петербурге, нынче проведут в лагере, а 9-го числа будет там еще большой парад, после которого гвардию распустят по домам» [1070] .

14 августа Николай I отбыл на маневры в Бородино, минуя Москву. На этот раз «все дамы царской фамилии остались дома» [1071] . 26 августа (7 сентября) 1839 г. состоялись военные маневры на Бородинском поле в присутствии Николая I. По возможности была воспроизведена картина сражения. Александр Николаевич, по поручению императора, делал смотр кадетским корпусам в мундире Бородинского полка, шефом которого был тогда назначен. 2 сентября 1839 г. вечером Николай I вернулся в Москву после бородинских маневров.

Полковые праздники

Как отмечают военные историки Г. Тоболина и М. Едомский, «в царствование Екатерины II поддерживалась традиция пышного празднования полковых праздников».

Рассмотрим хронологически основные полковые праздники. Конногвардейский полк встречал его в день Благовещения Пресвятыя Богородицы, то есть 25 марта. Вот как описывается авторами одной из книг этот праздник при Екатерине II: «Нижние чины отмечали его в слободе, а офицеры приглашались в Зимний дворец к обедне, где присутствовала и императрица, одетая в полковой мундир, сшитый на манер амазонки и отороченный золотым кружевом. Затем все приглашались к столу. За обедом Екатерина собственноручно раздавала вино в стаканах и разливала суп» [1072] . Конногвардейцы несли дворцовые караулы, сопровождали императрицу, принимали участие в многочисленных парадах. Это была элитная воинская часть, в которой предъявлялись жесткие требования не только к людям, но и к лошадям. «Лучшим по наружности» конногвардейцем считался красавец-брюнет ростом от 182 до 190 см [1073] .

Конногвардейский полк занимал особое место в жизни Николая Павловича. В день восшествия на престол 6 ноября 1796 г. его отец Павел I назначил Николая в возрасте четырех месяцев шефом престижного лейб-гвардии Конного полка в чине полковника, и его первые детские одежды шились из тканей цветов униформы этого полка. Вот что вспоминал сам Николай Павлович: «Пока я числился в Конной гвардии, я носил курточку и панталоны сперва вишневого цвета, потом оранжевого и, наконец, красного, согласно различным переменам в цветах парадной формы полка. Звезда Св. Андрея и крестик Св. Иоанна были пришиты к платью; при парадной форме – лента под курточкой, а иногда – супервест Св. Иоанна из золотой парчи с серебряным крестом под обыкновенной детской курточкой» [1074] . Однако 20 мая 1800 г. Павел I «в обмен с братом» назначил взрослого Константина шефом Конногвардейского полка, а своего Николашу – шефом Измайловского полка. Неслучайно, обращаясь к конногвардейцам 14 декабря 1825 г., Николай Павлович напомнил о своем бывшем шефстве, хотя и кратковременном.

Впервые Николай Павлович «осчастливил» конногвардейцев своим присутствием на полковом празднике 25 марта 1829 г. [1075] Кстати, вскоре после смерти Константина Павловича Николай I уже 25 июня 1831 г., то есть в день своего рождения, назначил самого себя шефом лейб-гвардии Конного полка.