Будни рэкетиров или Кристина

«Это все сон был, поистине, – твердил себе Вась-Вась. – Кошмар. Не было тут Кристи вчера. Она же от меня ушла… ушла, ведь так, или нет…» Впервые со времени их разлуки ему захотелось, чтобы она не появлялась. «Не было ее тут!» — повторял Бонасюк. Но, словами не перекроить прошлого. А она теперь была именно там.

Спустив воду, Вась-Вась потушил свет, а потом все же не удержался и просунул голову в кухню. И то, что он там увидел, заставило его позабыть обо всем на свете. Бонасюк так и зашелся в немом крике, уставившись на груду тряпок в углу, показавшуюся ему сперва каким-то брошенным на пол мешком. Мешок покрывала занавеска, содранная вместе с крючками из зала, и Что (а точнее Кто) под ней лежит, Вась-Вась в точности знал. Хотя и не смог бы сдернуть ткань. Ни за что на свете.

Продолжая беззвучно вопить, он выбежал из квартиры, пронесся по пустынному предрассветному проспекту добрых три квартала. А потом натолкнулся на телефонный автомат и накрутил номер Украинского. На беду, жетоны оказались в кармане.

C первых же слов полковнику стало ясно, что Василий Васильевич во что-то влип. Украинский велел Бонасюку ждать и побежал на стоянку за «Мерседесом». Вскоре они были в управлении. Дежурный при входе козырнул полковнику. Сергей Михайлович запер дверь кабинета на ключ и приступил к допросу.

* * *

суббота, позднее утро

– А где тело? – спросила Мила Кларчук.

– На Оболони, – сказал Украинский. – В квартире. Я двух ребят послал. Надежных. За домом приглядывать. Никаких телодвижений там не наблюдается. Растопиро сидит в квартире. Чем занят, пока не ясно.

– Не выскользнет?

– Без шапки-невидимки навряд ли.

Поколебавшись, Мила приняла решение.

– Сергей Михайлович, давайте действовать так. Я возвращаюсь на Михайловскую. Кстати, как там моя квартира?

– Наши люди начеку, – не дрогнув глазом соврал Украинский, который о вчерашней ее просьбе просто забыл. – Все тихо и пристойно. Ничего подозрительного. Даже, я бы сказал, и поводов нету, для опасений. Так что не волнуйтесь, Мила.

– Я перестану волноваться, когда вы мне Витрякова с Филимоновым в морге продемонстрируете, – поджала губы госпожа Кларчук. – Я домой пока не поеду.

Украинский пожал плечами:

– Пользуйтесь оперативной квартирой сколько потребуется. Не вижу препятствий, так сказать.

– Спасибо. А с Бонасюком давайте так: я жду его на Михайловской. Дело за вами, Сергей Михайлович. Как посчитаете, что он готов…

Будет готов, не сомневайтесь. Сознается, если потребуется, и в том, что Первую Мировую развязал. И что Рейхстаг поджег, вместо Димитрова.[119]

– Я вам машину выделю. – Добавил Украинский.

– Спасибо. Очень кстати.

Едва Мила уехала на оперативную квартиру УБЭП, в Управлении объявился Следователь. Он прибыл непосредственно с Оболони.

– Ну, что там, Станислав?

– Тишина, Сергей Михайлович. Сидит гад в квартире, носу на улицу не высовывает.

Украинский почесал затылок:

– Как бы он ее там того… это, то есть…

– В смысле, товарищ полковник?

– Не расчленил…

– Да ну… врач все-таки.

– Вот то-то и оно, что врач. – Украинский поморщился. – Ладно. Давай, бери Диму, и Бонасюка, конкретно за яйца.

К двенадцати часам дня накал, в котором словно помидор в собственном соку, варился Василий Васильевич, перевалил все мыслимые и нет пределы, зашкалив верхнюю планку и грозя вот-вот захлестнуть Бонасюка с головой. Как штормовая волна плоскодонку.

В половине первого дверь распахнулась, заставив Василия Васильевича вздрогнуть. В кабинет вошел Следователь в сопровождении Близнеца. Обоих молодых людей Василий Васильевич предпочел бы увидеть в последнюю очередь, да выбор был не за ним. Следователь и Близнец накинулись на Вась-Вася, как делали уже не раз.

– Что, влип, очкарик? – подсел слева Близнец.

– Мало того, что ты, Бонасюк, шантажист. Ты еще и мокрушник! – давил справа Следователь.

– Десятку схлопочешь и еще руки будешь лизать!

– Ты в курсе, что с такими педрилами, как ты, на зоне делают?!

Вась-Вась открывал и закрывал рот.

– Преднамеренное убийство! – напирал Близнец. – Тут и говорить не о чем!

– Непреднамеренное! – плакал Вася.

– Ежику расскажешь! – рассмеялся Следователь.

– Вы же меня, поистине, знаете…

– Мы тебя, голубь, впервые в жизни видим, – строго предупредил Близнец, – если ты еще не понял.

– Иван Кристичку толкнул…

– Прокурору будешь мозги парить, – усмехнулся Следователь. – Иван… У тебя, голубь, больше поводов было – жену грохнуть.

– Мотивы, Бонасюк, мотивы. Чисто против тебя.

– Да тут и думать нечего, – добавил Следователь. – Или ты своего кузена подбил, или сам все обтяпал, а на него мокруху валишь.

– Я ничего не делал! – мямлил несчастный Бонасюк.

– Ничего не делал… – передразнил Близнец, но Следователь неожиданно посерьезнел:

– Значит, так, Бонасюк. Мы тут покумекали, что к чему, и решили, что попробуем тебя вытянуть. Хоть ты и в говне по макушку. Может, что и выйдет, ежели ты проявишь сознательность.

– Какую сознательность? – спросил Вась-Вась, еле шевеля языком.