Будни революции. 1917 год

Непосредственным поводом к объявлению войны стала телеграмма министра иностранных дел Германии Артура Циммермана, в которой был изложен план вовлечения Мексики в мировую войну на стороне Берлина. В телеграмме, адресованной германскому послу в Мехико, говорилось о подготовке тотальной подводной войны против стран Антанты. Мексике в случае победы были обещаны территории Техаса, Аризоны и Нью-Мексико. Телеграмма эта была перехвачена британской разведкой, расшифрована и передана американским властям. Любопытно, что все это произошло еще в январе 17-го года. 1 марта этот документ был опубликован в американской печати. После чего «изоляционисты» – сторонники невмешательства США в процессы, происходившие на других континентах планеты, сами оказались в изоляции. Усилились позиции сторонников вступления Америки в войну. Их решительность подкрепляли вопиющие факты. Германские подлодки в феврале и марте потопили несколько американских кораблей. В результате в этот день конгресс США после бурного обсуждения официально принял решение об объявлении войны Германской империи.

Эта новость была с воодушевлением встречена в Лондоне и Париже, поскольку формат участия Штатов в войне изначально предполагал не только и не столько войну на море или на периферии, в колониях, а прямое участие крупных воинских контингентов армии США на фронте в Европе. Первые американские подразделения прибудут во Францию уже в июне 1917 года, однако непосредственное участие в боях американские дивизии примут только в октябре того же года.

В России известие о появлении нового союзника, разумеется, восприняли положительно. Но без особого энтузиазма. Понятно было, что помощь США Временному правительству будет заключаться в более масштабных поставках вооружения, техники и материальных ресурсов, в отношении которых еще предстоит договариваться о формах и сроках оплаты, получения кредитов.

Русских политиков, генералитет больше волновало состояние русской армии, боеспособность которой после возникновения Советов рабочих и солдатских депутатов, появления Приказа № 1, отменявшего ответственность за дезертирство, стала крайне невысокой. Некоторые исследователи считают, что уровень разложения дисциплины в русской армии уже в начале апреля достиг критической точки. Ни о каких наступательных операциях речи быть не могло. Более того, даже действовать в обороне некоторые части уже не могли, бросая оружие при виде наступающего противника.

Показательно в этом отношении свидетельство стороннего наблюдателя. Морис Палеолог в этот день сделал такую запись в своем дневнике: «В то время как войска на фронте с каждым днем все больше разлагаются под влиянием социалистической пропаганды, маленькая армия, которая сражается на Закавказском фронте под командованием генерала Баратова, мужественно продолжает свое трудное дело».

Речь шла о малоизвестной, а теперь и незаслуженно забытой наступательной операции 1-го Кавказского кавалерийского корпуса. Передовые части этого корпуса, заняв Керманшах, проникли в Месопотамию и соединились с британскими войсками на северо-восточных окраинах Багдада.

10.04