Будни советского тыла. Жизнь и труд советских людей в годы Великой Отечественной Войны. 1941–1945

В общем, утверждение о том, что к началу войны колхозный строй в СССР прочно укрепился, – сильное преувеличение.

«Колхозницы на себе пашут приусадебные участки»

1941 год для деревни был страшен. Если многие городские жители разными способами находили возможности «закосить» от армии, то на селе никаких отсрочек от призыва не было. Посему почти все трудоспособные мужчины были быстро мобилизованы. В результате миллионы семей вмиг остались без своих кормильцев. Отныне весь нелегкий крестьянский труд лег на плечи женщин, детей и инвалидов. Из колхозов изъяли и отправили на фронт все, что могло ездить и ходить, то есть все исправные трактора и здоровых лошадей, оставив крестьян с ржавыми колымагами и слепыми клячами. В то же время, безо всяких скидок на трудности, власти обязали ослабленное ими же крестьянство бесперебойно снабжать город и армию сельскохозяйственной продукцией.

Рабочий день во время посевной начинался в четыре часа утра и заканчивался поздно вечером, при этом голодным селянам надо было успеть еще и засадить свой собственный огород. Из-за отсутствия техники все работы приходилось выполнять вручную. Впрочем, народ у нас находчивый. Колхозницы навострились пахать, запрягая в плуг женщин, что посильнее. И те тащили его не хуже трактора. Особенно в этом преуспели работники колхоза «Маяк Октября» Ковернинского района. Там взяли за почин запрягать в плуг сразу по восемь женщин![157]

Уполномоченный КПК при ЦК ВКП(б) по Горьковской области В. Е. Педьев 31 мая 1944 года писал секретарю ЦК Г. М. Маленкову: «Имеют место массовые факты, когда колхозницы впрягаются по пять-шесть человек в плуг и на себе пашут приусадебные участки. Местные партийные и советские организации мирятся с этим политически вредным явлением, не пресекают их и не мобилизуют массы колхозников на ручную копку своих приусадебных участков и использование для этой цели крупного рогатого скота».[158]

За работу крестьяне получали пресловутые «трудодни», причем не выполнившие норму немедленно карались как «дезертиры производства» со всеми вытекающими последствиями. Типичный пример – судьба колхозниц хозяйства «Красная волна» Кротовой и Лисициной. Не выработав трудодней, они в сентябре 1941 года отправились рыть картофель на своих личных участках. Их примеру последовали другие «неустойчивые» колхозники в количестве 22 человек. На требование идти работать в колхоз смелые крестьянки ответили отказом. В результате обе женщины были репрессированы и приговорены к пяти годам лишения свободы каждая.[159]

До войны минимум трудодней еще был довольно гуманным и равнялся 60. То есть 305 дней в году крестьянин мог работать на своем участке, а остальные 60 был обязан бесплатно трудиться на государство. Причем приходились они, как правило, на посевную и уборочную. 13 апреля 1942 года вышло постановление правительства «О повышении для колхозников минимума трудодней». Согласно ему каждый колхозник старше 16 лет должен был теперь отработать 100 трудодней, а подростки – 50. А в хлопковых районах крепостные-колхозники обязаны были отработать аж 150 трудодней.[160] Не выполнявшие норму предавались суду и карались исправительно-трудовыми работами.

Вообще советская колхозная система практически полностью копировала отмененное в 1861 году крепостное право. Крестьяне не имели паспортов, а посему не могли свободно выезжать из деревни, да и выйти из колхоза, в который они ранее «добровольно» вступили, тоже было весьма затруднительно. «Трудодни» фактически представляли собой модифицированную барщину, только в качестве «барина» выступало государство. В «темные царские времена» крестьяне тоже жили относительно «свободно» и были обязаны лишь два-три дня в неделю бесплатно отрабатывать на помещичьих землях. Советская власть вообще стремилась по возможности заставить людей работать именно бесплатно, зачем тратить на людей деньги, которые можно пустить на танки и самолеты.

Некоторые распоясавшиеся руководители хозяйств и вовсе применяли к подчиненным меры в стиле культового сериала эпохи перестройки «Рабыня Изаура». Так, председатель колхоза «За сталинский путь» Ардатовского района И. Калаганов за плохую прополку свекольного поля заставил двух работавших на нем подростков прилюдно съесть целую кучу сорняков. Разъезжая верхом в нетрезвом состоянии по своим «фазендам», Калаганов также сек плетью попадавшихся колхозников и заставлял их кланяться ему, словно барину.[161]