Будни учителя

А кто-то еще сомневается в способностях современных детей.

Склонения, спряжения… Нет, не слышали! То есть, конечно же, они все эти темы проходили, только вот знаний в голове у абсолютного большинства не осталось от слова совсем.

В пятом классе дети, похоже, действительно повеселись от души.

С глаголами вообще замечательная ситуация произошла. Каким-то магическим образом любое слово, обозначающее действие, оказывалось первого спряжения.

– Пилит. Что делает? В вопросе – ЕТ, значит, это первое спряжение: пишем букву – Е! – словно роботы друг за другом повторяли ученики.

– А когда И тогда пишется-то? – удивлялся я. – Все глаголы третьего лица единственного числа отвечают на вопрос «что делает?». Неужели вы напишите «кричЕт», «вопЕт», «болЕт»?

– А это уже глаголы-исключения, – мило хлопает глазками Таня, и класс одобрительно кивает.

Какие там новые темы? Учимся ставить глагол в неопределенную форму!

Первый административный диктант, который дали на второй неделе сентября, ребята пишут еще хуже, чем мой тест. Хотя, казалось бы, а куда хуже-то? Но, как водится, снизу постучали…

Подхожу с результатами тестирования и диктанта к администрации и уточняю: «Вы же понимаете, что это еще не мои двойки? Я при всем желании не успел бы за полторы недели детей испортить».

Конечно же, завуч все понимает, в пятом классе ситуация была ужасная, поэтому сейчас самое главная задача – наладить учебный процесс и попытаться вытащить детей из болота.

– Мы все понимаем!

Ну, понимаем, так понимаем…

Проходит полтора года, происходит то самое объединение школ и активная миграция сильных учеников в гимназические классы главного здания. А мои теперь уже седьмые классы сливают в один. На совещании в декабре узнаю, что в этом году в городской рейтинг школ идут результаты ОГЭ, ЕГЭ и, внимание, контрольных работ по русскому языку и математике в седьмом классе. А раз дело касается рейтинга и мы теперь вроде как элитная школа, я понимаю, что во что бы то ни стало обязан обеспечить нормальные результаты.

О хороших я даже не мечтал: уровень класса, я надеюсь, вы уже оценили, а большинство из тех немногих звездочек, что в нем были, с сентября стали учиться в других школах.

С января по май все уроки у нас начали делиться на две части: на первой проходим новый материал, а всю вторую посвящаем повторению предыдущих тем и активно готовимся ко Дню Х.

Мне кажется: я так усердно детей к ОГЭ и ЕГЭ не готовил, как работал в эти полгода.

Приходят результаты контрольной: одна двойка. ОДНА! Сказать, что я был счастлив, это не сказать ничего!

Понимаю, что многие не поверят, но всего год назад в этом же самом классе, точнее классах, ведь на тот момент их было еще два, я проводил самостоятельные работы на знание частей речи. Да, в шестом классе далеко не каждый ученик мог определить принадлежность слов «собака», «я» и «говорю» к той или иной части речи.

В тот же день меня вызывает к себе директор.

– Наверное, похвалить! – наивно думаю я и довольный отправляюсь на первый этаж.

Захожу в кабинет, на огромном столе лежит не менее огромная простыня с результатами всех классов гимназии. Директор и завуч внимательно изучают показатели, и все это почему-то вызывает у меня ассоциацию с советом в Филях.

– Павел Викторович, а вы вообще детей к контрольной готовили? А то мы сейчас сравнили результат вашего класса и гимназических из главного здания, и у них четверок и пятерок больше! Вы вообще с детьми подготовкой занимались?

В этом момент просто как отрезало… Когда мне на голову горшок упал, я и то меньше удивился.

Все то время, что я там работал, меня использовали как лицо школы: любые конференции, открытые уроки, какие-то совещания, представления опыта – везде и всегда отправляли именно меня.