Будоражащий (ЛП)

Мои глаза наполняются слезами от этого милого жеста, но прежде чем они успевают упасть, я замечаю что-то еще под слоем белой папиросной бумаги. Я разворачиваю тонкие листы и обнаруживаю дюжину детских фотографий того, кто, как я предполагаю, является Алессандро: его ярко-зеленые глаза смотрят на меня, а единственная ямочка на его щеке видна на каждом снимке.

— Боже мой, он был таким милым! — восклицаю я.

— Эй! Был? — недоверчиво спрашивает он. Все смеются, качая головами над его насмешливым возмущением.

Я встаю и обнимаю Глорию. Она гладит меня по спине и целует в щеку, прежде чем я снова займу свое место.

Мы делаем несколько заходов, и Глория заходится от хохота, глядя на увесистую стопку "разврата", которую ей подарили Ариэль, Роуз и Чарли. На каждой обложке красовался разный мужчина без рубашки. Дети прыгают от радости, наслаждаясь всеми этими Roblox, наборами Lego, научными наборами и плюшевыми игрушками. Арло бросает нас всех, как только отрывает бумагу от духовки Easy-Bake Oven, которую мне удалось найти для нее в Интернете. Але упоминала, что любит печь, и это была моя любимая игрушка в детстве.

Мы уже подходим к концу стопки подарков, когда Але наконец вручает подарки, которые я подарила женщинам.

Глория смотрит на маленький подарок в своих руках, затем снова поднимает взгляд на меня и произносит: — Говорят, у самых умных людей самый плохой почерк.

Не знаю, кто такие "они", но они правы.

Она хихикает, и я не могу сдержать взрыв смеха, который вырывается у меня.

— Мама! — Чарли кричит ей в ответ: — Ты не можешь ее оскорблять.

— Посмотри на этот почерк, Чар, действительно посмотри на него внимательно, прежде чем осуждать меня.

Чарли опускает взгляд, и ее глаза, кажется, готовы лопнуть, щеки наполняются воздухом, и она изо всех сил старается сдержать смех.

— Боже мой, — торопит она, — Кэт, милая, это просто ужасно.

Она фыркает.

Мои плечи вздрагивают, когда я вижу, что Алессандро стоит в углу комнаты, зажав рот рукой, пытаясь сохранить самообладание.

— Она права, — наконец говорю я. — Это действительно ужасно.

Я соглашаюсь. Это просто ужасно. Вот почему я почти все печатаю, и время, проведенное без написания, не пошло мне на пользу.

— А теперь открывайте свои подарки! — призываю я их.

Они все улыбаются с детским ликованием, когда понимают, что я им подарил. Я знала об их любви к книгам, но не была уверена, в каком жанре они читают, поэтому решила подстраховаться и подарила каждому по персонализированному тиснителю. В центре у каждого из них — книга, из которой льются цветы, соответствующие месяцам их рождения. Все, кроме Роуз. У нее день рождения в августе, а это не роза, поэтому я решила пойти против темы и изобразить розы, прорастающие из ее книги. Сверху написано: "Из библиотеки…" с их именами и фамилиями.

— Это идеально, Кэт!

Глаза Чарли горят от восторга. — У тебя есть такая же?

Я качаю головой, слегка улыбаясь. — Нет, но я увидела их в видео на Picturegram и подумала, что они идеальны.

— Ладно, решено! Мы должны подарить тебе тоже — не можем же мы оставить тебя без внимания, когда мы в одном книжном клубе, — говорит она мне, закатывая глаза, как будто я нелепая, что не купила себе одну. Я ценю открытость каждой из этих женщин. Мне всегда было трудно заводить друзей, кроме Айяны, потому что я всегда боялась, что сказала или сделала что-то, что их расстроило, поэтому наличие в моей жизни женщин, которые точно говорят мне, о чем они думают, и четко показывают свои эмоции на лице, снимает тревогу, о которой я и не подозревала.

Але вручает мне последний подарок под елкой и садится рядом со мной, его глаза становятся теплыми и ласковыми, когда он смотрит на меня. На диване не так много места, поэтому я устраиваюсь так, что оказываюсь практически у него на коленях, его руки обвивают мою талию, а голова покоится на моем плече.

Когда приходит моя очередь открывать последний подарок, я развязываю маленький бантик из ленты для завивки и разворачиваю ярко-красную бумагу. Я снимаю крышку с маленькой коричневой коробочки, и внутри оказывается небольшой золотой браслет на цепочке с одним крошечным светло-голубым камнем танзанитом на одной стороне и еще одним таким же камнем из опала напротив него. Он такой изящный и идеальный.

Я чувствую, как меня захлестывает знакомая волна эмоций, и поворачиваю голову, чтобы взглянуть на Але — все смотрят на нас. В их глазах блестят непролитые слезы, а Ариэль сопит у моих ног. Дети уже закончили открывать свои подарки, поэтому они не замечают, как эмоционально переживают взрослые.

Але прижимает поцелуй к моему виску, тянется к браслету и расстегивает застежку. Он берет мою руку и проводит губами по костяшкам пальцев, прежде чем закрепить браслет на моем запястье.

— Наши родовые камни, чтобы мы никогда не разлучались. — Он слегка хихикает. — Прости, милая, это было почти неловко, — говорит он мне, ухмыляясь.

Лука разражается смехом.

— Почти? — спрашивает он шутливо.