Будьте бдительны! Сборник рассказов

Стоило ему войти, как Юрка рубанул его в горло — в кадык — ребром пластикового листа. Хорват коротко хрипнул и повалился на руки Славки и Вовки.

— Блин, он без оружия, — прошептал Славка. — Шокер один.

— Чёрт с ним, — ответил Юрка. — Скорее давайте, бежим, ну!

Они вышли наружу. Осторожно, крадучись. И почти тут же в бараке кто-то завопил — срывая голос, с визгом:

— Убегают! Охрана, убегают же!!!

Серёжка с отнюдь недетским ругательством метнулся обратно, но Вовка пинком (руки были заняты) направил его в сторону соседнего барака, прошипев:

— Бежим, всё равно теперь, ну?!

Взревела сирена. Мальчишки мчались со всех ног, волоча настилы. Лучи прожекторов заметались по периметру лагеря, но всё получилось так, как и рассчитывал Вовка — стена барака прикрывала беглецов, им надо было сделать ещё один рывок, только один.

Откуда черти вынесли солдата — Юрка так и не понял, ни тогда, ни позднее. Вовка врезался в него со всей дури, охранник, выпустив автомат, полетел наземь, и Серёжка на бегу механически подхватил оружие за ремень. Но почти тут же раздались крики, звуки борьбы — оглянувшись, мальчишки увидели, что Вовка барахтается на земле. Солдат схватил его и пытался скрутить. Вовка тщетно вырывался из рук здоровенного, хотя и ошалелого мужика, пинался, кусался и орал:

— Бегите, бегите, не стойте, бегите же!!!

— Беги! — Юрка подтолкнул в спину замешкавшегося и вскинувшего автомат Серёжку. — Беги, не поможем, только сами пропадём, беги!

Славка уже был около контрольной полосы и с размаху грохнул на неё настил. Вот это и было самое «узкое» место всего плана. Три настила — шесть метров — одна перекладка. Но один настил валялся там, где всё ещё дрались Вовка и солдат. Сейчас Юрка готов был наорать на Серёжку за то, что тот не подобрал настил, а не автомат… впрочем, Серёжка вряд ли утащил бы неудобный большущий лист. Да и поздно было что-то выяснять, менять — надо было теперь идти до конца, действовать — и надеяться на лучшее.

Луч прожектора нашарил их, когда все трое стояли на одном настиле в каких-то четырёх метрах от конца полосы. На миг мальчишек словно приварило к месту этим иссушающе-могучим, мертвящим светом, но уже через пару секунд Славка шваркнул перед собой нары, перешёл на них… как вдруг что-то хлюпающе засвистело вокруг, с шипением взрыло землю. Юрка понял, что это — понял сразу и с трудом подавил инстинктивное желание броситься наземь. А Славка охнул, перекосился вбок всем телом, сделал два неуверенных шага вперёд и, оттолкнув руку отчаянно вскрикнувшего Серёжки, попытавшегося подхватить падающего Славку, плашмя рухнул на колючую проволоку и осколки стекла.

— Бегите… по… мне… — услышал Юрка. Славка дёрнулся и простонал, видя, что ребята медлят: — Скорее… придурки… пропадё… те…

Он дёрнулся ещё раз и замер.

Всю жизнь потом Юрка думал, надеялся неистово, что Славка уже всё-таки был мёртв, когда они с Серёжкой пробежали по его телу, чтобы последним прыжком достичь безопасной земли — и кустов за ней.

* * *

Что уйти не удастся, Юрка понял, когда они лежали в кустах вдоль дороги — тяжело дыша и слушая, как в ста метрах от них разгружаются с грузовиков солдаты. Бежать мальчишки не могли — ноги не держали, они бежали до рассвета, покалечили ноги, разодрали в кровь лица и руки и теперь должны были хотя бы пару минут передохнуть. А потом бежать будет уже поздно.

Серёжка лежал на спине, глотая воздух широко открытым ртом, грудь ходила ходуном. Юрка, распластавшись на животе и держа наготове «калашников», думал.

И, когда обдумал всё, то заговорил.

— А сейчас мы сделаем вот что, — Юрка перевернулся на бок и внимательно посмотрел на Серёжку. Младший мальчишка часто дышал, прислушивался к шуму и говору на шоссе, но в глаза его не было страха, и Юрка мысленно ругнулся… и сжался. Никитка вёл бы себя так же, хоть внешне они совершенно не были похожи. — Сейчас мы сделаем вот что, — повторил он, чтобы самому собраться с духом, решиться, сделать шаг, после которого повернуть уже будет нельзя. — Сейчас ты пойдёшь в лес. Я тебя прикрою.

Глаза Серёжки стали непонимающими, а потом… потом — ух, каким серым искристым гневом из них ударило!

— Ты… ты что?! — тонким от этого гнева голосом сказал он. — Бросить тебя?! Ты…

— Помолчи и послушай, — оборвал его Юрка. — Я тебя не убегать посылаю…

— Так всегда говорят! — почти выкрикнул мальчишка, отодвигаясь, как будто Юрка мог каким-то невероятным способом сейчас закинуть его, Серёжку, за километры от этого места. — Ты просто думаешь, что я маленький, ты меня спасти хочешь, а ты меня спросил?! Я не хочу так спасаться! Не хочу тебя бросать, не хочу быть предателем, не хочу!