Будьте моей семьей

И возникло такое странное, такое удивительное чувство какого-то волшебного единения, словно они едут одни и никого вокруг. И эта ночь, эта музыка, эта пустая дорога создавала между ними какую-то особую, тонкую связь – красивую, чувственную…

И спят на заднем сиденье мама и бабушка, уложив на колени головки спящих детей, и они едут и едут… И такая теплота, такое простое тихое счастье разливается внутри.

Когда они съехали с шоссе на дорогу, ведущую в поселок, начал накрапывать дождь, а когда подъехали к участку Степана Сергеевича и Артем отнес в дом спящего Вовку, то дождь уже лил конкретно как из ведра.

Лидия Архиповна и Анна Григорьевна, попрощавшись с Артемом и Ариной, сразу же разошлись по своим комнатам умываться и укладываться спать, обессиленные не меньше Артема с Ариной.

Красногорский отнес Матвея в его комнату, они с Ариной быстро и сноровисто переодели малыша в ночную пижамку и встали над ним, замерев ненадолго, глядя, как безмятежно спит это веснушатое чудо, улыбаясь во сне.

Выйдя из комнаты, Артем устало заявил:

– На веранду сидеть не пойдем. С меня на сегодня воды более чем достаточно.

– Ну хорошо, – согласилась Арина. – Тогда что? Спокойной ночи.

– Знаешь, я думаю, что по бокалу вина мы с тобой сегодня определенно заслужили, – философским тоном произнес Артем. – Более того, считаю, что нам это просто необходимо. Лично меня эти два сгустка неконтролируемой энергии укатали по полной. Даже представить не мог, что такое возможно.

– Меня тоже укатали, но я привыкла, – легко рассмеялась Арина.

– Ну так что? По бокалу?

– А давай, – разудало махнула она.

Артем достал из винотеки, находившейся в кладовке цокольного этажа, бутылочку французского шато и, показав этикетку, спросил Арину:

– Как насчет сухого шато?

– Да положительно.

– Тогда пошли наверх.

На втором этаже и выше, в небольшой мансарде под крышей третьего этажа, находилось пространство Артема. Большая спальная комната посередине, из которой имелся выход на широкий квадратный балкон, с прикрывавшей его маркизой. Балкон являлся одновременно крышей над верандой первого этажа, выходившей на задний двор, и с него открывался прекрасный вид на лес и дальнее поле за ним.

Одна дверь из коридора и вторая из спальни вели в просторную, шикарную ванную комнату с отгороженной туалетной зоной. С другой стороны от спальни была небольшая гостевая комната. Напротив, через коридор, находился кабинет, дальше по коридору было устроено небольшое открытое пространство, что-то вроде гостиной с низким, длинным, вдоль всей стены, широким диваном, с мини-кухней, баром и посудным шкафом со стеклянными дверцами.

А небольшая и невысокая мансарда на третьем этаже представляла собой одно сплошное помещение без перегородок, приспособленное под комнату отдыха, для посиделок с гостями, с кучей переносных кресел-подушек, с кинотеатром, бильярдным столом и мини-баром. И из окон мансарды открывался великолепный панорамный вид.

В общем, такой отдельный мужской дом в доме.

Уютно, комфортно, удобно, выдержано в стиле минимализма.

В мансарду они не пошли, да ну на фиг подниматься по крутой лестнице, зачем. Расположились в гостиной на втором этаже, Артем открыл бутылку вина, Арина выставила на журнальный столик у дивана легкую закусочку, которую они прихватили из кухни. Достав из шкафа два бокала, Артем устало опустился рядом с девушкой на диван, протянув ей один из них.

– Сегодня обойдемся без декантера, по-простецки, – констатировал он.

– Да бог с ним, – согласилась Арина, – с декантером тем, не нужно.

– Это точно! – усмехнулся Красногорский, налил в бокалы вина, поднял свой и предложил тост: – За героически пройденный аквапарк.

– Ура, – поддержала Арина и чокнулась с ним: дзвинь-дзвинь.

Отпили по доброму глотку вина, откинулись на спинку дивана, наконец-то по-настоящему расслабляясь, посмотрели друг на друга и рассмеялись. Молча чокнулись еще раз и сделали еще по паре глотков.

– М-м-да, – поделился впечатлениями Артем, – никогда не думал, что погоня за детьми так выматывает.

– Ты еще не видел, что Матвей вытворял, когда начал ходить в девять месяцев, – усмехнулась Арина, – вернее, сразу бегать. Ты что, будет он ходить, это ж медленно и неинтересно. Это просто караул какой-то был сплошной. Представь, носится по квартире шустрый ребенок, а я за ним. Добежал до ящиков, шурух, с ходу открыл, ручку сунул, что-то выхватил, посмотрел, выкинул – не надо! Дальше побежал, пока я все подняла, положила обратно, закрыла ящик, он уже успел пару кругов в другой комнате навернуть, вытащив попутно и там все, до чего дотянулся. Это ему тоже оказалось не надо. В кухне приноровился табурет подвигать, куда ему требовалось, залезать на него и смотреть хозяйским взглядом, что там есть на столе и столешнице кухонной. Надо ж проверить, навести порядок, по ходу попробовав, надкусив, лизнув, понюхав все, что мы недальновидно не попрятали и не убрали, быстро-быстро так слезть и бежать дальше. И так весь день, с перерывом на дневной сон. Прогулки на улице не в счет, там свое «разгуляево» происходило, не менее масштабное и скоростное.