Будьте осторожней с комплиментами

— Вы намекаете… — Он осекся. Теперь он смотрел на ковер, не в силах встретиться с ней взглядом. Но это не вина, решила Изабелла. Это боль.

— Пожалуйста, — сказала она, импульсивно протягивая руку и дотрагиваясь до его рукава. — Пожалуйста. Вы не так поняли. Я вовсе не намекаю, что вы пытались продать мне подделку.

Уолтер о чем-то напряженно размышлял. Наконец он взглянул на Изабеллу:

— Наверное, вы так решили, потому что я столь скоро захотел ее продать.

— Я была удивлена, — сказала она. — Но я решила, что этому должно быть совершенно разумное объяснение. — Она знала, что это ложь. Я лгу из-за того, что допустила несправедливое предположение. И я солгала, сделав комплимент этой его неприятной собаке. Но мне приходится лгать. И какова была бы жизнь, если бы мы не делали друг другу комплименты?

Изабелла подумала, что сейчас Уолтер борется с собой, не зная, стоит ли пускаться в объяснения. И когда он заговорил, понизив голос, чувствовалось, что он все еще колеблется.

— Мне нужно ее продать, — пояснил он. — Или, скорее, нужно было. Если то, что вы говорите, правда, то…

— Вам нужны деньги? — Это казалось ей маловероятным. И дорогой дом, и мебель, и картины, и ковры на полу — все говорило о том, что с финансами здесь все в порядке.

Уолтер не отрывал от нее взгляда. Казалось, он сказал достаточно, и ему не хочется выкладывать остальное. Но было что-то еще.

— Мне нужно достать немного больше ста тысяч фунтов, — наконец сказал он. — У меня не было такой необходимости, когда я покупал картину. А потом она возникла.

Изабелла подождала, и он продолжил.

— Это моя вина, — спокойно произнес он. — Я лично поручился за друга, который участвовал в выкупе доли в компании, в которой служил. Все казалось очень надежным, когда я согласился за него поручиться, но какой-то бухгалтер в цепочке намеренно исказил денежные обязательства, и теперь мой друг будет разорен, если я не достану денег. Он потеряет свой дом — и всё. А я — крестный отец его сына.

Изабелла молчала. Все это звучало очень убедительно, и пока она думала, как несправедливо судила об Уолтере, она услышала, как у нее за спиной открылась дверь. На пороге стояла миссис Бьюи с подносом в руках. Подойдя к журнальному столику, она поставила на него поднос и взглянула на Изабеллу.

— Эта картина — не подделка, — сказала она.

— Мама…

Миссис Бьюи подняла руку. Она метнула сердитый взгляд на сына, который замолчал, видя, что она недовольна.

— Вы считаете, что мы могли бы попытаться продать подделку? Вы действительно так думаете, мисс Дэлхаузи?!

Изабелла ощутила, насколько мать Уолтера возмущена таким предположением, и сказала примирительным тоном:

— Нет. Простите, я так не считаю. Но ведь вполне возможно, не так ли, продать подделку, искренне считая ее подлинником? Я вполне могу себе представить, как такое случается со мной. Я могла бы продать то, что считала бы…

Миссис Бьюи покачала головой:

— При всем уважении, мисс Дэлхаузи, это случается только в том случае, когда кто-то мало знает о художниках. Я долгое время знаю Эндрю Мак-Иннеса. Очень хорошо знакома с его работами. Вероятно, никто так не разбирается в его творчестве, как я.

— Знала его, — поправил Уолтер Бьюи. — Знала его, мама.

Она не обратила внимания на то, что ее перебили.

— И я уверяю вас, что картина, купленная Уолтером, — подлинная. Это работа Эндрю Мак-Иннеса. Вне всякого сомнения. — Она сделала паузу. — И вот еще что. Именно эта картина Мак-Иннеса действительно очень хороша. Гораздо лучше того, что он писал десять лет тому назад. Гораздо лучше.

— Она не подписана, — заметила Изабелла. — И не покрыта лаком.

— Это потому, что у него не хватило времени, — пояснила миссис Бьюи. — И больше за этим ничего не кроется.

Последовало молчание. Изабелла нахмурилась. Она была заинтригована словами миссис Бьюи. Что она имела в виду, когда выразила мнение, что эта картина лучше всего, что было написано за десять лет до того? Она решила это выяснить.

— Значит, вам известно, когда она была написана?

Этот вопрос застал миссис Бьюи врасплох, и она растерялась.

— Я не знаю наверняка…

— Но вы же сказали, что у него не было времени покрыть ее лаком, — настаивала Изабелла. — Простите, что спрашиваю об этом, но откуда вы знаете?

И тут Изабеллу осенило. Это же так очевидно. Эндрю Мак-Иннес не умер: «Я долгое время знаю Мак-Иннеса». Люди, подобные миссис Бьюи, с ее способностью точно выражать мысли, не путают времена.

— Он жив, не правда ли? — Изабелла заговорила так тихо, что едва слышала свой собственный голос. Но миссис Бьюи услышала ее, и Уолтер тоже. Он вздрогнул и резко повернулся к матери.

— Да.

Уолтер взглянул на Изабеллу.

— Возможно, мама неважно себя чувствует, — пробормотал он.