Буду покорной

Глаза сами закатились, когда Клим целовал мю шею, заставляя дрожать в его руках. Он прикусывал и посасывал нежную кожу за ухом, переместился на скулу, а потом поймал мой рот в плен своих мягких, но настойчивых губ. И все. Я сдалась, как слабачка. В сторону полетели все мои убеждения и заверения самой себя, что я никогда снова не попаду в эту ловушку. Что я обязательно научусь жить без Клима. Что это была просто страсть, которую никак нельзя назвать теми чувствами, которые я озвучила Романову. Я даже не заметила, когда и как мы оказались голыми. Посреди коридора. Я немного пришла в себя только тогда, когда Клим входил в меня, удерживая на весу.

– А-а-ах, – выдохнула, когда он медленно – сантиметр за сантиметром – погрузился на всю длину.

– Черт, маленькая, это даже лучше, чем я помню, – прошептал Клим, усаживая меня на комод. – Сейчас быстро, а потом поиграем, ладно?

Я кивнула, желая только чтобы он уже наконец начал двигаться. Клим немного подвинул меня к краю и, обхватив за затылок, впился в мои губы глубоким, жестким поцелуем. Что я там говорила про его мягкие губы? Оказалось, они не всегда такие. Например, когда у Романова срывает крышу, они совсем не мягкие, даже наоборот. Они жесткие, требовательные, жадные, но все еще очень горячие. Я вцепилась ногтями ему в спину, исполосовывая кожу, пока он долбился в мое тело на запредельной скорости. Как будто пытался догнать то время, которое мы упустили. Клим крепко удерживал меня за бедра, трахая, как в последний раз, и все время всматривался в мое лицо. Его взгляд светился, блуждал по мне, только на мгновения покидая глаза. Все остальное время я тонула в голубом омуте и иногда коротко улыбалась, когда это делал он.

– Блядь, не могу поверить, что я в тебе, – прохрипел он, глядя на место соединения наших тел.

А потом Клим начал брать меня уже не так неистово, но делал это так мастерски, что мне оставалось только стонать и содрогаться. Он медленно выходил из меня практически полностью, слегка проталкивался, а потом резко вбивался так, что я, казалось, чувствовала его каменный член в животе. И каждый раз он попадал в ту самую точку, от попадания в которую все мое тело вздрагивало, а взгляд туманился.

– Давай, маленькая, для меня, – произнес Клим, и его пальцы легли мне на клитор. Несколько незамысловатых движений – и я, вскрикнув, взорвалась, подаваясь вперед и прикусывая плечо Клима. – Вот та-а-ак, умница моя. Черт, как же я скучал. Еще разок?

Я быстро замотала головой. Ну не сразу же, в конце концов, но Романова это не остановило. Пальцы кружили по клитору, член безостановочно двигался во мне, а взгляд прожигал до внутренностей, обещая наградить за послушание. Я выгнула спину, когда новая горячая волна прокатилась по позвоночнику, и вскрикнула, когда меня снова накрыл оргазм. Все тело дрожало мелкой дрожью, когда я приходила в себя.

– Хорошая девочка, так вкусно кончаешь, – прошептал Клим мне в губы, нежно поцеловав. – А теперь держись.

И дальше все уже было только ради его удовольствия. Мощные толчки, практически сносящие меня с комода, горячие пальцы, впивающиеся в мою плоть на бедрах, и слова, которые он, кажется, полюбил произносить. Клим вышел из меня и обхватил член рукой, но я не дала ему провести по нему ни разу. Быстро спрыгнула с тумбочки и опустилась на колени, открыв рот и высунув язык.

– Ох, блядь, детка, – только и выдохнул он, а потом схватил меня за волосы на макушке и, пару раз проведя рукой по члену, кончил мне на язык. Клим поднимал голову, шумно всасывая воздух ноздрями, а потом опускал и смотрел прямо на меня пьяным от удовольствия взглядом. Как он там говорил? У сабы на коленях больше власти, чем у Доминанта? В тот момент я упивалась этой властью, чувствуя ее каждой клеточкой своего тела.

Проглотив все до капли, я медленно облизнулась, все еще глядя в затуманенные глаза Клима, а потом поднялась с его помощью. Романов прижал меня к себе, я чувствовала его дрожь, наслаждалась тяжелым дыханием, пока он обнимал и целовал в висок.

– Решила стать покорной? – наконец спросил он хрипло. Я слышала в его голосе улыбку.

– Никогда, – ответила я.

– Выпорю, – процедил он сквозь зубы игривую угрозу.

– Только этого и жду, Мастер.

Эпилог

– Ну давай, Ника, время.

– Кто придумал такую идиотскую церемонию? – нервно пробубнила я, выхватывая букет из рук Заразы.

Она рассмеялась.

– Так ты же и придумала, – ответила Рита. – Слушай, раз мы тут одни, то, пока Клим поплыл от эйфории, что ты все-таки согласилась выйти за него, может, шепнешь ему на ушко о моей просьбе с татухой? – она с надеждой заглядывала в мои глаза.

Я с улыбкой покачала головой.

– Не-е-ет, это ты с ним сама обсуждай. Да и куда ты торопишься? Через полгода тебе восемнадцать. Сделаешь себе такое тату, как захочешь.

– Да тут дело принципа – дожать его.

Я рассмеялась.

– Тогда поторопись, осталось всего шесть месяцев.

– Наконец-то ты улыбнулась, – Рита подмигнула мне и выглянула в коридор. – Идем, там уже папа заждался.