Буду с тобой (СИ)

– У меня всё готово, – ловлю Платона, когда он проходит мимо меня со стопкой чистого постельного белья.

– А у меня нет. Блин, картошку ещё достать.

– Давай я постелю, – предлагаю помощь, потому что Маркелов явно рвётся к печке.

Платон окидывает меня хмурым взглядом и бельё постельное мне отдавать не спешит.

– Ты не так постелешь, – уже конкретно отказывает.

– А как надо? Там какая-то особенная система или в принципе это совсем не женское дело? – спрашиваю с улыбкой.

– В целом я не против, но именно там система особенная, я сам.

– Ну тогда иди стели, картошку я достану, – порываюсь в сторону печки, но Платон останавливает одним взглядом.

– Подержи лучше, – он передаёт мне стопку постельного белья и взглядом контролирует, чтобы я не ушла с ним наверх.

С улыбкой про себя думаю, что характер у Платона тот ещё.

– Готова и даже не сгорела, – Маркелов радостно констатирует состояние картошки и ставит железный тазик с ней прямо на печку.

Маленькая кухонька наполняется особенным ароматом, таким приятным и знакомым с детства. У меня слюнки текут, как хочется откусить горячей картошки с поджаристым бочком, присыпав перед этим солью.

– Не хватает, знаешь чего?

– Чего?

– Зелёного лука. Вприкуску, – улыбаюсь я.

– В другой раз будет, – обещает Платон и помыв руки под обычным рукомойником, забирает у меня стопку постельного белья. – Ты тут, кстати, не накрывай. Мы наверху будем. – очень вовремя предупреждает и снова скрывается за дверью.

Я-то соглашаюсь не накрывать стол внизу, но тут же сомневаюсь, что мы поместимся наверху.

Платон возвращается за мной спустя несколько минут и помогает перенести наверх тарелки с едой, заставив разуться на входе второго этажа.

Здесь стало посвежей, с заправленным матрасом и вымытыми полами комнаты выглядит уже совсем по-другому. Но главное внимание привлекают чистое окно, за которым уже темнеющее небо и лежать на матрасе нам именно лицом к нему.

– Я, кажется, догадалась про твою достопримечательность, будем смотреть на звёзды? – спрашиваю у Платона, идущего следом.

– Тебе невозможно сюрприз устроит, – усмехается Маркелов, а я вспоминаю именно в этот момент о той упаковке с презервативами.

Ну да, сюрприз не получился.

Устраиваемся с Платоном друг напротив друга прямо на матрасе, выставив еду на импровизированный поднос из какой-то детали от старого фанерного шкафа цвета вишни.

– За нас? – предлагает Платон, разлив по гранёным стаканам яблочный сок.

Улыбнувшись, согласно киваю и мы чокаемся, выпиваем за нас яблочного сока. Платон пачкает в пепле пальцы и обжигает их, чистя для меня картошку, я кусаю сама и даю откусит ему сосиску с вилки. Всё так по родному просто и хорошо, а ведь это не стоило каких-то больших денег.

Немного поев, мы убираем поднос на стол, и Платон гасит свет. До того, как поцеловать меня, Маркелов успевает показать несколько созвездий. Всем давно известные большая и малая медведицы в ночном небе над тайгой видны как на картинке в учебнике по астрономии, но губы Платона перенимают эстафету у этой местной достопримечательности.

– За водичкой схожу, – сбивчиво говорит Платон.

Я киваю в привычной глазам темноте и провожаю светлую голову взглядом. Потянувшись на раскуроченной постели, я перевожу сбившееся дыхание.

Маркелов особо не торопится, приходит минут десять спустя с холодной водой в литровой стеклянной банке и подаёт её мне. Жадно пью воду и вернув банку Платону, жду продолжения. Решившись, уже не готова отступать, а то так и буду тянуть кота за одно известное место. Смотрю на Маркелова, а он так и стоит у лестницы, о чём-то размышляя в темноте.

– Ты чего? Возвращайся, – зову его, сев на середину матраса и нервничая расправляю сбившееся покрывало.

– Да нет. Надо подостыть. У меня с собой защиты нет. Думал, положил пачку в карман, видимо, только думал. А может и выпала где. Так что, на сегодня у нас только звёзды, – расстроенно вздыхает Платон и я вижу, как он трёт рукой затылок. – Вон ещё прикольное созвездие, но как называется не помню и интернет здесь не ловит. – переводит тему.

Я словно зависаю на мгновение в попытке сообразить, что он только что сказал и как я к этому причастна. Осознаю и тороплюсь исправить.

– Ты положил, это я спички искала и нашла... Короче, они там на полке над вешалкой. Под шапками, я переложила, случайно, – признаюсь я и про себя посыпаю голову пеплом.

Такой момент был, и я его если не испортила, то точно смазала.

– Соколова, у меня такое чувство сейчас дурацкое, что я тебя заставляю, – усмехается Платон и не торопится спуститься за той злосчастной пачкой.

– Нет, я сама хочу. Правда, – говорю я и, прикусывая губу, проклиная себя за свою выходку.

Сама не понимаю, зачем спрятала упаковку с защитой, а не вернула их на место.

– Тогда иди сюда!

Сердце заходится в светлой радости за предоставленное мне право выбора. А вместе с ней и понимание, безотчётное, но, без сомнений, верное – выбор сделан, и он правильный.

Я ни о чём больше не думаю, нет нужды отгонять хоть какие-то сомнения. Они просто развеялись. Отпускаю себя на все сто процентов позволяю раствориться в новых отношениях.