«Буду верен словам до конца». Жизнеописание и наследие иеромонаха Василия (Рослякова)

Пусть под вечер бываю я грустен,
Пусть все гляжу и гляжу за забор,
На далекую Оптину Пустынь,
На высокий Введенский собор.

«Этой теме не будет износа»

Этой теме не будет износа,
Горло сдавит к России любовь…
И по венам толкает вопросы,
Словно комья, славянская кровь.
……………………………………………..
Но все тянет за русские дебри
Умереть в предназначенный срок.

«В декабре я впервые увидел звезду»

В декабре я впервые увидел звезду
И впервые прислушался к ночи.
И теперь даже если о солнце пишу,
Она где-то среди моих строчек.

«Дай, Псалмопевец, гусли мне!»

I

Дай, Псалмопевец, гусли мне!
Твои дай струны и органы,
Чтоб я запел под стать тебе
Самозабвенными псалмами.

Вложи, святый, в мои уста

Язык твоих смиренных песен,
Язык, вмещающий слова,
Которым мир бывает тесен.

Дай мне твои слова, Давид.

Они сродни душе скорбящей.
Как солнца огненного вид
Сродни кадильнице горящей.

Что принесу и что воздам

Тебе, смиренная обитель,
Твоим могилам и крестам,
Которым ныне я служитель?

Псалмы и песни принесу

Тебе, блаженная пустыня.
Спасенья Чашу прииму
И призову Господне имя.

II

Дай, Псалмопевец, гусли мне!
Твои дай струны и органы,
Чтоб я запел вослед тебе
Самозабвенными псалмами.

Что мне искусство и стихи,

Что дар нежданный вдохновенья,
Когда душа полным-полна
Одной строкою псалмопенья.

Что принесу и что воздам

Тебе, старинная обитель,
Твоим могилам и крестам,
Которым ныне я служитель?

Душа тебе уж отдана.

Прими и тело, коль захочешь.
Прими все то, чем от Творца,
От Бога наделен средь прочих.

Поклон сыновний положу

Тебе, блаженная пустыня.
Спасенья Чашу прииму
И призову Господне имя.

21 ноября 1990 г.

III

Дай, Псалмопевец, гусли мне!
Твои дай струны и органы,
Чтоб я запел под стать тебе
Самозабвенными псалмами.

Скудны чернила и перо!

И рифмы тщетны вдохновенья.
Давид, дай пение твое,
Пропеть о самом сокровенном.

Дай мне твои слова, Давид,

Они сродни душе скорбящей.
Так солнца огненного вид
Слегка сродни свече горящей.

И хладен стих мой вдохновенный.

Дай сердца голос сокрушенный.

IV

Что взялся, инок, за стихи?
Или тебе Псалтири мало?
Или евангельской строки
Для слез горячих недостало?

Иль голос тишины ночной

Не внятен стал душе смятенной?
Или не сладок стал покой
Молитвы долу преклоненной?

Не знаю я, зачем слова

Из сердца вылились стихами.
Ведь наполнял его не я
И благодатью, и слезами.

6 августа 1990 г.

Из цикла «Вход в Иерусалим»

Мария