Будущее человечества

— Не-ет… — растерялся Эдик. — Я же понимаю, еще проверять и проверять. Но приоритет-то надо застолбить! У меня уже статья готова и доклад на конгресс…

— Не советую.

Эдик вытаращил глаза и весь обратился в знак вопроса. Вздохнув, шеф под руку увлек его обратно в кабинет.

Они снова уселись возле компа. Перед экраном так и крутилась раскрашенная голограмма мышиной хромосомы со встроенным геном репаразы.

Шеф потер переносицу:

— Итак, Эдуард, вы открыли ген долголетия или бессмертия. И успешно опробовали его на мышах.

— Ну… я еще не уверен… но… Да, — признался Эдик.

— И собираетесь осчастливить человечество.

— Андрей Николаевич, до этого еще далеко!

— Значит, собираетесь.

Эдик кивнул. Нет смысла спорить. Он правда этого хочет!

— Эдуард, а ведь, если вы вколете свою сыворотку бессмертия мне, вам завлабом не стать, — заметил шеф. — Если я буду жить вечно, я и заведовать буду вечно. Вы этого хотите?

— Андрей Николаевич!.. — возмутился Эдик.

— Ладно. Как вы думаете применять ваш ген вечной молодости?

— Как все, — Эдик снова удивился: шеф спрашивал о вещах, с младенчества известных каждому генетику. — Прицеплю к векторному ретровирусу, введу, он встроится…

— Вы считаете, процесс пойдет равномерно?

Эдик пожал плечами:

— У пожилых вряд ли. У молодых… у детей особенно — скорее, да.

— То есть вы собираетесь ставить эксперименты на детях? Вряд ли вам это разрешат.

Шефа явно заносит куда-то не туда! Рассуждать об экспериментах на детях преждевременно! Такие испытания — дело врачей. А им, биотехнологам, с мышами бы управиться. Да и вообще…

— Какой смысл сейчас об этом думать? — пробормотал Эдик.

— Думать всегда есть смысл, — заявил шеф назидательно. — Вот и давайте думать, Эдуард.

Он коснулся панели, и разноцветная мышиная хромосома вновь принялась вращаться.

— Допустим, у вас все получится. Допустим, ген бессмертия окажется совместим с геномом человека, вам удастся встроить его без уродств и потерь. Что будет дальше? Продолжим эксперимент, Эдуард. Мысленно. Пока мысленно.

— Да о чем здесь думать?! Болезней в разы меньше станет. Старость отодвинется на сотни лет, а может, люди и вовсе стареть перестанут. Вечно молодое человечество, представляете? Все полны сил, все работают, двигают прогресс. Сейчас-то полжизни учишься, а потом едва опыта набрался, как уже и на покой пора… Ой. Извините, Андрей Николаевич. Это не про вас.

Шеф усмехнулся. Эдик, ободренный, продолжал:

— Опять же, дальний космос. Сейчас представить страшно: если кто к звездам полетит, так долетят их прапрапра… внуки. Глупо ведь! А с геном долголетия кто стартовал, тот и на Землю вернется.

— Вы оптимист. У людей появится уйма времени. Уверены, что они будут тратить его на труды? Не на виртуальную реальность?

Эдик задумался. Сетевая и виртуальная зависимость — проблема. Говорят, очередь на плановое лечение в отдел виртуальной детоксикации длиннее, чем в онкологию и органозамещение! А ведь и неотложных случаев полно…

— Все-таки нет, Андрей Николаевич, — сказал он наконец. — За долгую жизнь игры приедятся. Захочется другого попробовать, настоящего. Надеюсь.

— Допустим. Вам не жаль одарить игроманов долголетием или даже бессмертием в надежде, что они перевоспитаются и станут полезны обществу. Но что вы думаете, Эдуард, о преступниках? Вы же знаете, насильники и убийцы не перевелись. И военные преступники остались… с недавних времен. Есть также люди умственно отсталые, неизлечимые психиатрические больные… Им вы тоже дадите бессмертие? Или нет?

— Частности это все, — пробормотал Эдик. — Нет у меня пока никакой «сыворотки бессмертия», а вы так рассуждаете, будто ее уже полно. Кому вводить, кому не вводить… Решится как-нибудь ближе к делу.

— Само не решится. Кто будет решать? Кто возьмет на себя функцию Господа Бога?

— Не знаю, — буркнул Эдик. — Медкомиссия какая-нибудь… суд… присяжные… Найдется кто-нибудь.

— Вы уверены, что они будут судить непредвзято? По справедливости?

Эдик начал раздражаться:

— О чем вы, Андрей Николаевич? Предвзято, непредвзято… Какая разница?! У нас препарата для людей и в помине нет, а вы думаете, как его делить. Когда сделаем, тогда и решим.

— Вряд ли это будем решать мы… вы, Эдуард. Когда о вашем чудо-препарате узнают фармакологические корпорации и правительство — неважно, в каком порядке — они наложат на него лапу. Корпорации взвинтят цену, правительство займется распределением… бессмертия. Среди узкого круга ограниченных людей.

Злость в Эдиковой душе закипела. Что за ерунду мелет шеф? Эдик надеялся на конструктивный разговор, на обсуждение деталей публикации, выступления… технических аспектов разработки «вакцины бессмертия» — фу, название-то какое дурацкое. Наверняка привяжется!

Он попытался вернуть спор в разумное русло:

— Андрей Николаевич, на конгрессе докладываем или нет? Если докладываем, так надо заявку посылать скорей, дедлайн послезавтра! И надо решить, на ком следующий эксперимент ставить. Может, не на мышах, а на крысах? Или на кроликах?