Будущее капитализма

Эту проблему можно понять по деятельности Федеральной резервной системы США в 1994 и 1995 гг. В начале 1994 г. ФРС считала экономику столь подверженной инфляции, что рассматривала как признак перегретой экономики даже обычное в исторической традиции оживление после спада 1991-1 992 гг. (2,4% в 1993; 3,5% в 1994 г.). Ввиду этого убеждения с начала 1994 до начала 1995 г. Федеральная резервная система семь раз за двенадцать месяцев повышала ставки процента по краткосрочным вкладам (2).

Но при этом ее председатель Алан Гринспэн каждый раз признавал, что, по имеющимся данным, ФРС не может указать даже намека на инфляцию. ФРС не могла указать на инфляцию, потому что ее не было. Самая общая мера инфляции, безусловный дефлятор цен для валового внутреннего продукта, упала с 2,2% в 1993 г. до 2,1% в 1994 г. В третьем квартале 1995 г. она была равна 0,6% (3).

Индекс цен производителя на готовые потребительские товары, упавший в течение предыдущего спада, в декабре 1994 г. был ниже, чем в апреле 1993 г., причем годовой процент его роста упал с 1,2% в 1993 до 0,6% в 1994 г. Издержки на рабочую силу в 1994 г. росли медленнее, чем когда-либо за время их регистрации, а основной процент инфляции (процент инфляции, не учитывающий неустойчивых цен на энергию и продовольствие) был самый низкий с 1965 г.

Годовой отчет ОЭСР, опубликованный в конце 1994 г., не предсказывал инфляции в Соединенных Штатах в 1995 г. (4). Что касается других стран, то в Японии, второй в мире экономической державе, оптовые цены были на 8,5% ниже уровня 1990 г. и продолжали падать в середине 1995 г. (5).

Официально процент инфляции в индексе потребительских цен (ИПЦ) упал с 3,0% в 1993 г. до 2,6% в 1994, но сам председатель Гринспэн свидетельствовал перед конгрессом, что ИПЦ преувеличивает инфляцию на целых 1,5%, поскольку он недооценивает улучшение качества товаров (например, для компьютеров он принимает рост эффективности, равный всего лишь 7% в год) и поскольку он не учитывает и не придает никакого значения качественному совершенствованию услуг (6). Ясно, что инфляция услуг намного меньше, чем указано в отчете (7).

По оценке официальной комиссии правительства — комиссии Боскина, — верхняя ошибка находилась в пределах между 1,0 и 2,4% ИПЦ. От 0,2 до 0,4%, входящих в эту ошибку, происходит оттого, что официальный индекс не поспевает за потребителями, переходящими к более дешевым продуктам; от 0,1 до 0,3% оттого, что официальный индекс не поспевает за потребителями, переходящими к более дешевым магазинам; от 0,2 до 0,6% оттого, что официальный индекс недооценивает улучшения качества; от 0,2 до 0,7%, поскольку он отстает от введения новых продуктов; наконец, от 0,3 до 0,4% составляют ошибку формулировки вследствие неправильного учета продуктов, попавших в индекс со случайными низкими ценами (8).

Если допустить, что секторы, где улучшение качества трудно поддается учету, в действительности улучшают качество с той же скоростью, как секторы, где качество легко измерить (в самом деле, трудно представить себе, почему они намного хуже справляются со своим делом), то переоценка инфляции может оказаться ближе к 3% (9).

Кроме того, инфляция медицинского обслуживания не поддается контролю с помощью повышения учетных ставок и замедления роста. Чтобы узнать, что происходит с той частью экономики, которая в принципе поддается контролю путем повышения учетных ставок, надо вычесть из общего процента инфляции процент инфляции медицинского обслуживания. Поскольку медицинское обслуживание составляет 15% ВВП, а цены на медицинское обслуживание растут на 5% в год, то математика показывает, что еще 0,75% инфляции (почти треть всей инфляции за 1994 г.) надо отнести за счет медицинского обслуживания (10). В действительности за счет медицинского обслуживания надо отнести больше, так как некоторые части медицинского обслуживания входят в индексы цен больше одного раза. Если, например, штаты повышают налоги, чтобы покрыть стоимость своих программ медицинского обслуживания, то инфляция здравоохранения появляется в индексе потребительских цен один раз в виде роста цены медицинского обслуживания, а второй раз в виде повышения налога с продаж.

Если сложить все эти факторы, то реальный процент инфляции, не считая сектора медицинского обслуживания, несомненно, был очень низок, а может быть, даже отрицателен — в течение всего времени, когда Алан Гринспэн сражался с инфляцией. Гринспэн не мог усмотреть в индексах никакой инфляции, потому что никакой инфляции не было.