Будущее неизбежно. Повесть

– Так вся ваша власть не способна узнать кто автор? А я тоже не знаю, это был всего лишь выпускной школьный концерт, преподаватели нам дали ноты и все, мы же только репетировали, что вы ещё хотите, и зачем вам это, что в этом концерте такого важного? – Андрей улыбался, смотря прямо в глаза Стива.

– Вы не знаете или просто не говорите, скрываете от меня что-то? Напоминаю, со мной шутить не стоит. – Стив был весь в напряжении.

– Значит, вы не всем управляете и что-то очень значительное вам всё-таки, как бы вы меня не убеждали в обратном, не подвластно, я правильно понимаю вопрос? А я, наверное, что-то знаю, но вы сами сказали, что я же из себя не представляю ничего, и тут же говорите, что именно что-то принципиальное, может быть самое главное, я как раз и знаю. Парадокс. Видимо что-то не складывается в построенной вами изолированной системе, не так ли? Распадается, на несуществующие системы?

– Ваш сарказм понятен, но… неуместен. Все, как вы правильно сказали, распадается, потому что пришёл момент нулевой точки – абсолютного разъединения. Философский камень необходимо передать в руки тому, кто готов его использовать – это источник жизни, потому все ваши рассуждения ничто с тем, какой выбор сделает Творец. Начинается процесс сборки, для нового глобального цикла, только теперь он не в рамках изолированных систем, вот о чем ваша работа Андрей, вот что вы хотели дать людям – передать им возможность права выбора. Да вы правы, сейчас, в нулевой точке только каждый отдельный человек принимает решение и никто не может ему запретить это… и я не могу, но я закрыл вас, и Творец ничего не сможет сделать с этим, ничего. Они по привычке, по инерции, верят только мне, хотя и не подозревают об этом, как они же говорят – так принято!

– Ну, а причём здесь трио, не понимаю?

– Потому что это материализация энергии, заложенная в философском камне, таким образом, он заявляет о себе в нашем мире, он проявил себя через ваше трио – он выбрал тональность и инструменты. Вы не знаете об этом, а я знаю, я ждал этого и готовил это, потому мне просто надо знать, кто автор…, больше ничего от вас не нужно, он и так придёт ко мне, а вы, либо будете со мной, либо вас вообще не будет и никого не будет, вы понимаете это или вы совсем дурак? – Стив говорил зло, в упор глядя в Андрея.

– Нет, не понимаю, и потому пожелаю вам успехов и, пожалуй, пойду. Наверное, я разочаровал вас, ну что уж с этим поделать…, если я дурак! – улыбаясь, сказал Андрей, вставая с кресла.

«Кто видел не видал за всех не прочь пойти к себе

Мне видимо пришёл тот взгляд к кому ещё

Ещё ему могу дарить мне не суждено тебя спросить

Кто сам пришёл к кому и где

Не тот ли человек пришедший для него

К нему идти и где же жить тебе»

Из тетради Андрея:

«Спеша на встречу с Ним и думал о всевозможном: о себе, о людях, вообще и музыке …, именно тогда, когда звучит партита до минор.

А как думать о музыке, когда это вовсе и не музыка? А что же это тогда спрашиваю себя?

Спешу увидеть человека, представляющего интерес для всех людей, человека, посвятившего жизнь для понимания музыки – той музыки, которую считают венцом гения вообще, а чаще всего, не понятой никем.

Потому, как лично считаю, что он музыку не знал и не пытался её узнать. Человек видно решал совсем иные проблемы и писал совсем о другом, а не как Мы думаем «музыку». Думал ли он о вселенной и душе – пожалуй, что и нет. И об этом не думал. А думал ли он вообще – вот это, пожалуй, да, но только не о музыке. Ради всего святого послушай его руки, когда он готовит орган и посмотри в его глаза, когда он идёт после «мессы». А если я спрошу его, что он любит? Уж во всяком случае, не покой «души и тела» и не размеренный образ жизни в облаке счастья и бремени домашних дел. Семья его для пользы всего, что мы называем семьёй, не годилась, пожалуй. Педант он был отчаянный.

Тебе.

Не оставь без вины

Отвечай за себя

И, другим поручая ответ,

Вдруг, вздохнув, у стены

Опрокинулся свет

И затих разговор тишины.

Я задумал покой

Я задумал уйти

От себя мне не спрятаться

Что ж?!

Помоги мне, и ты

У стены помолчи

И услышишь ты плачь тишины.

Городов моих дум

Через реку времён

Пронеси тихо, бережно так

Чтобы смерть отошла

Чтобы слабость утешь

Ты – что совесть

Времён тишины»

Выйдя от Стива, Андрей глянул на часы и сразу, сломя голову, понеся на вокзал, чтобы успеть на последнюю электричку. У него даже на мгновение не возник простой вопрос, а зачем ему сейчас ехать, Поля уже спит, ну завтра бы съездил днём или утром, но он бежал, бежал изо всех сил, боясь опоздать.

Андрей приехал уже поздно ночью и, проходя по дорожке вдоль окон, видел, что в квартире Поли темно. Был довольно тепло: «Поля, наверное, уже спит», – решил для себя Андрей. Он вошёл в квартиру и, не зажигая света, стал на кухне тихо вынимать из сумки продукты, которые принёс, приготовленные ему для Поли ещё утром мамой, когда почувствовал, какой-то звук. Он заглянул в комнату и увидел, что Поля в темноте лежит на кровати, лицом к стене, сжавшись в комочек, и вздрагивает.