Будущее общество

„В настоящее время человек сильный, богатый, ученый властвует почти неограниченно над слабым, неученым и вообще человеком низшего класса и находит совершенно естественной возможность эксплуатировать чужие силы на свою личную пользу. Все общество неизбежно страдает от такого порядка вещей; людям следует уразуметь, что им необходимо всем соединить свои усилия, в видах взаимной поддержки, и направить их к одной цели, а именно стремиться освободить себя от ига сил природы, вместо того, чтобы расходовать жизненную энергию на взаимное уничтожение и эксплуатацию. Соперничество само по себе полезно и должно существовать, но оно должно сбросить с себя отживший и грубый облик всеуничтожающей борьбы за право на существование и принять облагороженную форму конкурренции, имеющей в виду благо человечества; другими словами, на место борьбы за личную жизнь должна стать борьба за жизнь вообще; на место всемирной ненависти — всемирная любовь. По мере того, как человек прогрессирует на этом пути, он удаляется от первобытного звереподобного состояния, освобождается от подчиненности силам природы и её неумолимым законам и приближается к идеалу человека! На этом же пути он обретет тот рай, фантастический образ которого рисовался воображению всех, даже самых древних народов; рай, которого человек лишился вследствие грехопадения, как говорит легенда, с той разницей, что будущий рай не плод фантазии, а реальность; что он обретается не в начале, а в исходе эволюции человечества и что он не награда, даруемая богом, а результат труда, победная добыча человека и человечества”. (Бюхнер, L'homme selon la science, стр. 210 и 211). От себя прибавим:

Рай, в который рабочему классу не суждено войти, пока он не сознает, что его хозяева не отворят ему его врат, и в котором рабочим позволено будет жить только тогда, когда у них найдется энергия захотеть завоевать его себе, отстранив прочь тех, кто загораживает вход.

ГЛАВА IV Революция и интернациональность.

В дальнейшем ходе этого труда я постараюсь развить намеченную мною выше аргументацию, но чтобы не отвлечься в сторону, я должен теперь вернуться к своему исследованию о революции, и здесь-то прежде всего приходится иметь дело с самым солидным возражением сторонников власти: социалистов и буржуазии; а именно, что для общества нецентрализованного, нерасполагающего постоянной армией, не имеющего во главе провиденциальных людей, которые бы думали и действовали за всех, для такого общества невозможно будет удержаться среди окружающих его народов, в случае, если таковые останутся при капиталистическом строе. При этом теоретики буржуазии советуют продолжать давать себя эксплуатировать в ожидании, что капиталисты станут менее алчными. Социалисты советуют нам избавиться от современных хозяев и вручить власть им, социалистам, и обещают сфабриковать для нас за свой страх и риск, весьма дешево стоющее благополучие, которое наши неуживчивые соседи не преминут уважать.

Нет ни малейшего сомнения в том, что буде революция локализируется в одной народности, то окружающие ее плутократические государства не замедлят об'явить ей войну, быть может, даже не соблюдая формальностей объявления войны, какие приняты между бонтонными противниками, которые обмениваются комплиментами в то время, как другие сражаются за них, и иногда доводят любезность до того, что продают друг другу смертоносные орудия, сработанные теми, кто должен испытать на себе же их действие.

Революция 89-го года, бывшая делом эмансипации одного только сословия, доказала, что дворянство, духовенство и монархия, господствовавшие во всей остальной Европе, обнаружили свою солидарность с дворянством, духовенством и монархией Франции, и мы знаем, какую сильную коалицию они создали против нарождающейся республики, и что не их была вина, если последняя не была уничтожена в самом начале своей жизни.

Плутократия столь же хищная, если не больше, поступила бы одинаково, если бы почувствовала, что ей грозит опасность. Не может быть сомнения, что смежные буржуазные государства не потерпят у себя под боком центра новых идей, которыми могли бы заразиться и их подданные. Мы знаем, на что способна буржуазия, когда грозит опасность ея материальным интересам. Она не замедлит огнем и мечем покарать дерзновенный народъ, осмелившийся не хотеть дольше кормить на свой счет своих эксплуататоров.

Зато революция 89-го года показала нам также, на что способен народ, защищающий свою свободу; люди становятся непобедимыми, когда они сражаются за свою независимость и имеют противниками лишь безидейных автоматов, а сознание, что борьба идет за свой семейный очаг, за свою свободу, стоит больше, чем многочисленные баталлионы солдат.