Будущее в тебе

Так что, надежда, что всё здесь будет по-другому, у меня была. Да и просто хотелось обыкновенного человеческого счастья. Всё-таки, может быть, Создатель сжалится надо мной, и за перенесённые страдания подарит хоть немного времени нам с Ниной. Что касается того, что Нину могут не принять за мою жену и не прописать на полученной жилплощади, об этом я не беспокоился. При нашем бардаке запудрить мозги представителю какой-нибудь жилконторы или паспортного стола мне, майору, орденоносцу, была не проблема. Если обман и раскроется когда-нибудь, будет уже поздно – либо всё это спишет война, либо я просто получу дисциплинарное взыскание. Может быть, даже понизят в звании – но какая это чушь, по сравнению с нашими чувствами. О номинальной моей жене, а на самом деле о любимой бабушке и её сыне (в будущем моём отце) я, конечно, переживал и беспокоился. Но они, я знал, выживут при любом развитии ситуации. А в этой реальности им даже будет легче это сделать. Всё-таки бабуле шли деньги по моему аттестату, да и на чёрный день у неё теперь были кое-какие драгоценности, это мои трофеи, добытые на прошедшей войне.

В середине апреля беззаботное существование подошло к концу. Преддверием этого явился вызов в кабинет заместителя начальника академии. Когда я получил этот приказ, то первоначально слегка напрягся. Но потом подумал, что это, скорее всего, связано с завершением нашего ускоренного курса обучения. Наверное, сейчас мне объявят, куда я буду направлен служить после окончания академии. А может быть, мне наконец решили выделить жилплощадь? По-любому, как мне казалось, этот вызов сулил только хорошее.

Зайдя в кабинет, я, щёлкнув каблуками, вытянулся и доложил о прибытии. В следующее мгновение у меня всё похолодело внутри, так как встретил тяжёлый, немигающий взгляд в упор глубоко уставшего человека и понял, что опять облажался. Я назвал заместителя начальника академии – комбригом, а ведь ещё в том году ввели новые звания. И теперь комбриг это генерал-майор. Решив исправить допущенную оплошность, я опять щёлкнул каблуками и выкрикнул:

– Товарищ генерал-майор, слушатель майор Черкасов по вашему приказанию явился!

От этого бравого выкрика генерал даже вздрогнул. Потом его лицо, буквально несколько секунд назад казавшееся злым и требовательным, расплылось в доброй улыбке. Он усмехнулся и произнёс:

– Да полно, майор. Я и сам иногда ещё путаюсь в этих новых званиях. Так что можешь расслабиться и не стучать, как молодой жеребец, копытами. Самое главное, ты завтра на совещании таких ляпов не допускай.

– Какое совещание, товарищ генерал? – недоумённо воскликнул я, допуская очередной ляп в своём поведении.

Генерал, будто не замечая моего неуставного поведения, продолжил:

– Вот по этому вопросу я тебя и вызвал. Завтра в 14:00 в Генштабе проводится совещание высшего командного состава РККА. Будет присутствовать сам товарищ Сталин и некоторые другие члены Политбюро, а также наркомы, отвечающие за выпуск военной продукции. Почему тебя приглашают, я и сам не пойму. От нас там ещё будет только начальник академии. Другим такого уровня совещания не по чину, а тебя почему-то приглашают? Вот ответь мне, Черкасов, для чего вызывают рядового слушателя академии на такое важное совещание?

– Не могу знать, товарищ генерал-майор! Может быть, это связано с Финской войной? Моей роте там удалось захватить штаб Хотиненского укрепрайона. Только я видел некоторые из захваченных там документов, да и допрашивать командующего укрепрайоном довелось мне. Впоследствии так получилось, что вражеский штаб пришлось полностью уничтожить. Соответственно и все находившиеся там секретные финские документы пропали. Во взорванном нами доте остался и командующий укрепрайона.

Генерал скептически хмыкнул, посмотрел на меня и сказал:

– Ладно, Черкасов, гадать не будем. Завтра всё и прояснится. Я тебя предупредил, вот и готовься. Смотри, чтобы всё на тебе блестело, да и сам чтобы смотрелся орлом. Нужно показать, что в нашей академии обучаются настоящие воины. Всё, майор, я тебя предупредил, теперь можешь идти чистить пёрышки, да, и ордена не забудь. А завтра в 13:40 чтобы как штык был у КПП Генштаба, там предъявишь свои документы, и тебя проведут в зал совещания. И, смотри, не лезь там со своими домыслами о неизбежности войны с Германией и прожектами по реорганизации и обучению армии. И вообще веди себя скромно и достойно.

После этих слов он потерял ко мне всяческий интерес и уткнулся в какой-то лежащий на столе документ. Я повернулся, опять щёлкнул каблуками и почти строевым шагом вышел из кабинета.