Буг в огне

— Замполитрук Беляев — на левый фланг. Любой ценой не допустить прорыва в Лозовицкую долину. Я буду в центре, там, видимо, враг предпримет основную попытку форсировать Буг. Оборона заставы на тебе, Михаил Андреевич, — обратился он к Зуйкову.

Несколько попыток предпринял враг, чтобы навести переправу непосредственно в районе заставы, но все эти попытки провалились.

Уже четыре часа пограничники вели неравный бой, нанося противнику ощутимый урон. Но и героев-пограничников становилось все меньше. Смертью храбрых пали над Бугом кавалерист Владимир Богданов, стрелок Ефимов и другие ребята.

Группы замполитрука Беляева и старшего лейтенанта Тихонова соединились. Оба они уже были ранены. Бой не стихал. Но вот кончились гранаты, замолчал станковый пулемет, на исходе патроны. А враг наседает.

Старший лейтенант принимает решение — с оставшейся группой отойти к заставе.

— Друзья, — обратился он к пограничникам. — Будем прорываться. Кто согласен остаться, прикрыть наш отход?

Первым отозвался Иван Петрович Беляев.

— Доверьте мне, товарищ старший лейтенант. Я сдержу фашистов.

— Верю, Ваня, и от лица службы благодарю! — сказал Тихонов, сердечно обнимая замполитрука.

Беляев лег за ручной пулемет. Прикрытая с тыла группа Тихонова пыталась прорваться к заставе, и всякий раз ее постигала неудача. Тогда предприняли попытку прорваться к лесу. Маневр удался, группа вырвалась из окружения и отошла к опушке за деревней Рудавец.

А в это время И. П. Беляев метким огнем пулемета отбивал уже не первую атаку озверевшего врага. Он в третий раз был ранен. Истекая кровью, герой менял позицию и вновь стрелял, стрелял… От окопа к мельнице, от мельницы к дому на хуторе. Здесь, обессиленного, его выдал кулак Романовский. Предатель лебезил перед гитлеровским обер-лейтенантом.

— Дайте мне расстрелять его!

— Не тебе меня стрелять. Я знаю, меня убьют, но не ты, предатель! — гордо выпрямился Беляев.

— Этот русс комиссар достоин хорошей могилы. Копай ты! — приказал обер-лейтенант Романовскому.

— А ты, храбрый, снимай ремень, встань лицом к стенке.

— Нет, лицом к стене не стану, ремень не сниму! Боитесь стрелять в глаза?

Предатель доложил, что могила готова.

— Мелко! — заорал гестаповец.

Иван Петрович Беляев смотрел, как Романовский у его ног рыл ему могилу.

— Меня вы можете расстрелять, но дело, за которое дрался, не убьете! — воскликнул отважный воин.

А на дворе заставы кипел ожесточенный бой. Он длился уже 15 часов. Дважды враг предлагал удаваться, но получал отпор. Гитлеровцы в третий раз предъявили ультиматум. В ответ последние защитники заставы, и среди них Василий Федорович Ивлев, Николай Гаврилович Бахметьев, открыли огонь по фашистским захватчикам. И сквозь треск выстрелов слышалось:

«Это есть наш последний и решительный бой…»

* * *

Там, где враг наносил вспомогательные удары, на заставы наступали меньшие силы, без танков. Здесь воины-чекисты успешно вели боевые действия в течение 10–16 часов, а некоторые еще более продолжительное время.

Юго-западнее Бреста в районе станции Дубица располагались 4-я комендатура и 15-я застава. Они занимали массивное двухэтажное здание, вокруг которого незадолго перед войной были вырыты два ряда окопов с пулеметными ячейками. Из окон казармы была видна дубовая роща, раскинувшаяся на восточном берегу седого Буга. В этой роще и сейчас выделяется могучей кроной вековой дуб.

От первых дней войны в Брестской области и ближних селах Люблинского воеводства ПНР живет в народе легенда об этом дубе. Из уст в уста передается рассказ о подвигах пограничников.

На заре 22 июня гитлеровцы на этом участке начали переправу. Они ставили перед собой задачу — оседлать железную дорогу и шоссе у станции Дубица и выйти к Медно, в район дислокации 75-й стрелковой дивизии.

Как только начался вражеский обстрел, бойцы немедленно заняли свои участки и приготовились к обороне.

Из кухни выскочил повар Ставицкий и бросился к пулеметному окопу, отрытому напротив. Два бойца возвращались из наряда с правого фланга, и теперь они залегли у дуба, на самом берегу реки. Более удобное место трудно было сыскать. Отсюда открывался хороший обзор, и сам дуб был надежным укрытием. В его стволе образовалось огромное дупло, в котором свободно могли поместиться два человека. В нем и укрылся пулеметчик со своим напарником.

Из кустов на противоположном берегу Буга появились лодки с десантом. Видимо, фашисты хотели захватить плацдарм, чтобы навести мост. Под прикрытием артиллерийского и минометного огня резиновые лодки быстро пересекли реку. Но стоило им приблизиться к нашему берегу, как пограничники открывали огонь из пулеметов и винтовок.

Первая попытка врага провалилась. За ней последовали вторая, третья, и снова гитлеровцы, неся потери, откатывались назад.

Только к исходу дня стал затихать бой на заставе и фашистам удалось подавить пулемет. Тогда они смело погрузились в лодки и вновь двинулись в нашу сторону. Но не тут-то было! От дуба, сверху, застрочил пулемет. Гитлеровцы никак не могли понять, откуда ведется огонь.