Здравствуйте, дорогие родители, братья и сестры! Шлю Вам сердечный привет!
В настоящее время нахожусь на старой границе, жив и здоров. Только счастливая случайность спасла мне жизнь. За период с 22 июня пришлось пережить очень многое, но все трудности еще впереди.
Никто, в том числе и я, не ожидал, что совершится такое ужасное дело. Война с Германией будет длительной, враг силен, и потребуются величайшие усилия, чтобы его разбить и уничтожить.
Будем надеяться, что могучая рука международного пролетариата ударит по капиталу, фашизму и сметет его изнутри! Какое положение, сейчас сам ничего не могу Вам написать. Одно могу сказать, что жалко друзей, которые остались или в плену, или погибли смертью храбрых. Их имена войдут в века, как истинных героев народа.
Прошу Вас не горевать и не плакать: если умру, то умирать буду за свое, народное, великое дело.
Пусть помнит презренный враг, что не бывать ему на русской земле. Всякий, кто входил на русскую землю, на ней и оставлял свою голову…
В дальнейшем куда направят — неизвестно, но, по всей вероятности, в действующую армию.
Теперь уже пороху понюхал за 8 дней порядочно, а особенно понюхал на границе.
Письма покуда не пишите. Я периодически Вам буду присылать.
Передайте привет родным и знакомым.
Как это было
Василий Николаевич Горбунов
Завтра воскресенье. Пограничники гладили и чистили обмундирование, брились, играми в волейбол, шашки и шахматы. Любители-рыболовы пошли в залив. Тогда поймали столько рыбы, что ее хватило бы на неделю всей заставе. Все будто шло, как обычно. Но теперь кажется, что в тот вечер пограничники были задумчивы, прислушивались к каждому разговору, меньше увлекались играми, меньше было шуток и смеха.
А около 22 часов наряд заметил, как мужчина подбежал к Бугу, бросился в воду и поплыл к нашему берегу. Вскоре он скрылся в зарослях кустарника. Это был мельник — давно известный наблюдателям как хозяин небольшой старой мельницы села Старый Бубель. Увидев наряд, он, задыхаясь, проговорил:
— Скорее к начальнику.
Рассказывал мельник сбивчиво. Видно было, что он очень волновался, голос его дрожал, в глазах стояли слезы.
— …Переправу они, видимо, будут наводить у старого шоссе, где был паром. Другую переправу, возможно, подготовят у большого камня и, может быть, третью — у брода.
«На участке соседа, справа», — подумалось мне.
— Когда же они начнут переправляться?
— Кажется, в 4 часа утра по вашему времени.
— А ты не врешь? Возможно, они тебя подослали?
Мельник с горечью посмотрел на меня, потом с какой-то внутренней гордостью выпрямился и сказал:
— Я старый солдат русской армии, воевал еще в 1914 году, хочу помочь вам, русским. Они завтра идут на вас войной— вся Германия, верьте мне. Там осталась моя семья, мои внуки…
О происшествии я доложил коменданту, старшему лейтенанту М. С. Величко. Приехали из комендатуры и капитан Ф. Л. Солдатов из штаба. Снова опрос. И верим и не верим. Факты говорят: завтра война. А разум — нет, это абсурд. Вызвал политрука заставы Леонтия Горбачева. Обсуждали, что предпринять. Прикидывали и так и этак.
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное