Бугатти Широн и Матильда

Васин ответ заглушает музыка, на сцену выбегает молоденькая девушка в маске и в перьях. Она похожа на большую разноцветную птицу. Пользуясь тем, что Вася отвлекся, снова беру его за руку, придвигаюсь поближе. Никакой реакции, Вася напряженно смотрит на сцену.

– Вась, ты чего?

– Показалось, – хмурится он, – девушка та, что танцует, на Алену похожа.

– Совсем не похожа! И она в маске.

– А ты откуда знаешь, что не похожа?

– На фото в инсте сестру твою видел. – Черт, чуть не попался! – Смотри, что там у них, – пытаюсь отвлечь Васю. Да и самому непонятно. Никогда в этом клубе никакого безобразия не было. Спокойное приличное место. А тут…

Грузный, хорошо подвыпивший клиент лезет на сцену. Собирается лапать девушку, сдергивает с нее маску. И вдруг рядом с ней оказывается Вася. Я и не заметил, как он из-за столика встал и к ним подошел.

Девушка тут же прячется за его спину. Толстяк пытается ее оттуда вытащить, Вася толкает его в плечо, не рассчитывает силу удара, и толстяк заваливается навзничь у сцены. Все это происходит за считанные секунды, пока я рву вперед, к Васе, с другой стороны к нему подскакивают охранники.

– Ребята, у нас все хорошо, – начинаю я миром, – мы сами разберемся.

– Вот его берите, – тыкает пальцем в Васю толстый. Он все еще лежит на полу. Один из охранников пытается помочь ему встать. – Да не меня, а его! – сердится толстый. Вокруг собирается толпа из посетителей, через нее пробивается метрдотель.

– Что случилось? – спрашивает он у охранников и гостей.

– Тут драка! – визжит женщина в заднем ряду.

– Никакой драки нет! – возражает девушка-танцовщица из-за спины Васи. – Вот этот идиот ко мне приставать начал, а ребята вступились.

– Вася, идем мы отсюда уже, – говорю я. – Они тут сами разберутся…

– Нет! Никуда вы не уйдете, – рявкает метрдотель. – А из-за тебя уже не в первый раз! – Он хочет выдернуть девушку за руку вперед, но та цепляется за Василия. Охранник делает шаг к ней, но тут же получает фронт-кик от Васи и валится рядом с толстяком. Видя, что дело не шуточное, второй охранник отступает, оглядываясь – идет ли подмога. Подмога идет, вернее, бежит от входа. Делать нечего – я встаю рядом с Василием, готовлюсь к хорошей драке. А он шипит:

– Олег, не ввязывайся! Я сам.

Амбалы из подмоги почему-то на девушку кидаются, а не на нас, хватают её за руки, тащат со сцены. Она отбивается, визжит. Вот тут Вася сует руку под куртку и рывком из-за пояса макарова достает.

– Отпустили ее, быстро! – кричит.

Охранники не врубились, еще и смеются.

– Нашел чем пугать.

Тут Вася и бабахает в воздух, а попадает прямо в шар. Осколки зеркальные сверху брызгами в разные стороны, крик, визг, парни из охраны разом на пол и лежат.

– Ой, мамочки! – кричит танцовщица.

– Полиция! – орут из зала.

Часть народа рвется к выходу, там давка образуется, стробоскоп мигает, и все это похоже на дешевый блокбастер. Только не смешно ни разу. Вася стоит спиной к шесту с макаровым в руке, толстого на мушке держит, глаза сумасшедшие.

Спасает всех Ромашка. Народ от сцены кубарем, а он на сцену заползает и Васю за ноги, потом за руку с макаровым цепляется.

– Мальчики, вы что, аху…ли? Прекратите сейчас же, а то нас закроют!

Тут и метрдотель в себя приходит, за мобильный хватается.

Изолятор временного содержания

Василий

Машина, на которой задержанных в дежурную часть везли “черным вороном” назваться никак не могла, была она серебристо-серая. Рафик. И сиденья вполне приличные, только не как в маршрутке, а по бокам. И решетка на распашной двери и между салоном и кабиной. В остальном – тэшка как тэшка.

Наручники надели только на меня, наверно, потому, что оружием угрожал. При задержании объяснили, что это статья. Макарова отобрали, мобильный тоже. А что я хотел? Это не административное нарушение. На уголовное потянет, я хоть и не юрист, а понимаю. Для разбирательства в дежурную часть препроводили всех участников вооруженного конфликта. Меня с Олегом, толстого, второго, кто там всем распоряжался, он и милицию вызывал, пятерых охранников, девушку-стриптизершу и почему-то Ромашку. Но, думается мне, он сам увязался. Так что в маршрутку полицейскую набились, как в час пик из центра в спальник. Мне, как главному зачинщику, место отвели почетное у окна. так что еду, обозреваю вечернюю Москву. Сзади меня Олег сидит, он без наручников. Руку мне на плечо положил, в ухо шепчет:

– Вась, ну прости, дурь какая-то вышла. Лучше бы сразу домой пошли. Сейчас в кровати бы лежали.

– В кроватку и я бы с удовольствием, – вострит уши Ромашка. – Третьим к вам нельзя?

– В обезьяннике десятым будешь, – хохочет с заднего края самый крупный охранник. Он первым на пол залег, когда я выстрелил. Мне смешно становится. Ловлю взгляд стриптизерши, она через проход сидит, тоже у окна.

– Меня Зина зовут, – сообщает мне.

– Меня Василий.

– Очень приятно, – кивает Зина. – Спасибо вам.

– Вежливая, – осоловело бормочет толстый. Его совсем развезло, вот-вот блевать начнет.

– Зина, Зиночка, Зиночка-Корзиночка, – мурлычет Ромашка, с него все как с гуся вода. Зато распорядитель чернее тучи.