Бугенвиллея цвета фуксии

С новым чувством рассматривала она этого мальчика, темноглазого и темноволосого – вот он шагает за руку с молодым дядей Сашей и ест мороженое. Вот улыбается беззубой улыбкой на даче у бабушки. И Таня вспомнила, как в сентябре, возвращаясь в школу после летних каникул, Славик приносил выращенные бабушкой цветы и угощал всех чёрными семечками подсолнухов. Это был просто большой срезанный желтый цветок, но им он казался самим воплощением солнца и лета, когда они выбирали оттуда семечки и грызли их во время перемены во дворе.

Это были далёкие воспоминания детства, когда Таня не задумывалась над тем, какие у них отношения. Славик был просто другом, одноклассником. А теперь? Как он к ней относится? Как она относится к нему? Она приехала за ответами, а получила ещё больше вопросов.

Потом они звонили Таниным родителям. Те приникли к экрану и были похожи на сросшихся головами сиамских близнецов. Тётя Валя благодарила их за гостинцы, а те её за то, присматривают за Таней, как сказал Владимир Леонидович.

– Да что за ней присматривать! Она уже такая большая! – засмеялась тётя Валя.

– Большая-то большая, а присмотр ей не помешает, – и он подмигнул.

Таня сделала ему большие глаза, чтобы не сказал ничего лишнего. Но разговор уже перешёл на Славика – где он работает, чем занимается.

Между тем Славик всё не возвращался. Таня с тётей Валей уже закончили звонок, и Таня сказала, что пойдет ещё почитает на ночь. Она вспомнила, что Маша звала Славика остаться у неё ночевать, и подумала, что бессмысленно ждать его сегодня.

Но он пришёл. Когда уже стемнело, и дядя Саша вернулся с прогулки, тётя Валя позвала его спать. Они ушли, пожелав Тане спокойной ночи. Таня сидела на кровати Славика и читала, когда услышала, как во входной двери повернулся ключ.

Она оторвалась от книги, и в ту же минуту Славик появился в комнате.

– Я думал, что ты уже спишь.

Они смотрели друг на друга, как будто видели впервые.

– Таня, я должен тебе всё объяснить. Извини, я не рассказал тебе про Машу.

Таня молча смотрела на него, а потом сказала:

– Ты не обязан мне ничего объяснять. Извини, я тоже тебя ни о чём не спросила, когда ехала. Но ничего страшного не произошло. Надеюсь, я не смутила Машу.

– Нет, Машу ничем не смутить! – ответил Славик.

И они вдруг рассмеялись.

Он сел на другой край кровати и спросил:

– Тебе удобно здесь?

– Да, у тебя очень уютная комната.

– Мне кажется, уютной она стала, только когда в ней поселилась ты. Мама говорила, что эта комната больше напоминает берлогу, чем жильё цивилизованного человека. Когда я узнал, что ты приезжаешь, мне пришлось здесь немного… ммм .. прибраться.

И они снова засмеялись.

– Хочешь, завтра пойдём гулять? – спросил Славик немного помолчав.

– Конечно, хочу.

– Тогда спокойной ночи и до завтра. Если что-нибудь понадобится – я сплю здесь в зале. Позови меня.

– Хорошо, спасибо тебе большое. Спокойной ночи.

Так закончился этот вечер. Славик вышел, и Таня слышала, как он пошёл в душ. Но она уже закрыла дверь и долго лежала потом в темноте, думая над тем, как прошёл первый день её приезда.

А на следующий день пошёл дождь. Сначала он только моросил, и дядя Саша шутил, что Таня ехала в лето, а приехала в зиму. И Таня согласилась, что в Израиле как раз такая зима. Пока они завтракали, Таня смотрела, как лёгкие капли бегут по стеклу, и думала, что она привезла ботинки и куртку, и поэтому никакой дождь ей не страшен.

Когда они со Славиком вышли на улицу, то было даже здорово идти под зонтиками и оглядывать с восторгом этот новый, чисто вымытый город. Но потом начался настоящий ливень! Танин зонтик в два счета сломался, хотя она уверяла, что он выдерживал бури и похлеще в Израиле – с морским ветром и градом.

– Балтика это тебе не Средиземноморье, – ответил на это Славик.

Они какое-то время шли под одним зонтом, но из-за этого зонта и дождя, заливающего все вокруг, всё равно ничего не было видно. Они решили вернуться домой.

Вокруг шли люди в дождевиках, которые Таня видела впервые. В Ташкенте так не одевались – там просто носили куртки и зонты. И в Израиле также. Славик ей объяснил, что в Питере дождь может лить неделю, все промокает под таким дождём. А дождевик очень удобен – снял его и ты сухой. Можно зайти в метро, в кафе и не сидеть в мокрой одежде.

Дома тётя Валя пекла пирожки, и они подсели к ней за маленький кухонный столик помогать. Танины ботинки сохли под окном. Зонтик пришлось выбросить. Они решили, что предпримут ещё одну вылазку ближе к вечеру.

– Кстати, если не хотите никуда далеко ходить, – проинформировал их дядя Саша, – сейчас вроде неплохая выставка в музее Фаберже.

Туда и отправились Таня со Славиком, когда после обеда дождь перестал лить. И хотя солнце так и не выглянуло в тот день из-за туч, они собрались и вышли на улицу.