Бугенвиллея цвета фуксии

– Таня, если бы нам никуда не нужно было уезжать, – зашептал он ей в самое ухо, – я бы не пустил тебя никуда сегодня вечером.

Она повернулась и чмокнула его в щёку:

– И что вы всё торопитесь, господин Марин? У нас на всё ещё будет время.

Он вздохнул и пошёл одеваться. Таня погладила ему накануне брюки и рубашку.

Они ехали дольше, чем рассчитывали, и под конец заплутали бы совсем, если бы не увидели, как поток машин подъезжал к распахнутым настежь воротам большого загородного дома.

Они поднялись на веранду, где предлагали холодные напитки, фрукты и мороженое. Славик усадил Таню на плетёный стул, а сам отправился мыть руки. Он только вышел из закутка с умывальниками, как столкнулся с Машей. Она стояла в дальнем углу веранды к нему спиной в белом платье с вырезом до поясницы и крутила в руках зажигалку. Сигарета никак не зажигалалась, и Славик удивился тому, что она начала курить.

Вот Маша обернулась и увидела его. Ему ничего не оставалось, как пойти к ней навстречу. Он вежливо кивнул и пробормотал поздравления. Маша явно нервничала. Она щурилась и, наконец, зажгла сигарету, которая чуть не выпала у неё из рук за мгновение до того, когда она увидела, кто подходит к ней.

– Спасибо, Слава, – деланно улыбнулась она. – Вот, замуж решила выйти, если зовут.

Славик растерянно кивнул. Он опешил от такой формулировки.

– Николай очень успешный и влиятельный человек, – неловко откашлявшись, как будто извиняясь, продолжала она, – и я уверена, что мы составим очень выгодную пару.

Славик вдруг почувствовал к ней жалость. Опять в каждом слове был слышен тот холодный расчёт, который был ему знаком со времени их отношений.

– Маша, – сказал он серьёзно и убеждённо, – самое главное, чтобы ты была с ним счастлива.

– Я не знаю, могу ли я быть счастлива с кем-нибудь, – как-то тоскливо и просто ответила она.

Но вот её лицо вдруг изменилось в считанные секунды, когда она взглянула ему через плечо. Краткий миг откровенности был нарушен. Славик удивился, потом обернулся и понял, в чём дело – к ним по веранде шел Николай Микрюков.

Он пожал Славику руку, выразил радость и благодарность за то, что гость принял приглашение.

– Вы один? – потом спросил он, чуть помолчав.

– Нет, я пришел с Таней, – ответил Славик, внимательно всматриваясь в лицо собеседника, чтобы проверить его реакцию на эти слова.

– А, хорошо, – поспешно отреагировал Микрюков, – хорошо, – уже медленнее повторил он, как будто о чём-то задумавшись.

Потом взял Машу под руку и повёл её к гостям. Маша предусмотрительно избавилась от своей сигареты, которую всё мяла пальцами во время их разговора. Сигарета, перекувыркнувшись в воздухе и описав неровную дугу, полетела в близстоящие кусты.

Славик больше не разговаривал с Машей в день её свадьбы. И это немудрено – молодые были очень заняты, стараясь уделить внимание многочисленным гостям. Уже после церемонии он встретил в толпе Машиных родителей, разговаривающих с группой пожилых посетителей. Славик подошёл поздравить их и остался доволен тем, что они оба сияли. “Хоть кто-то был искренне счастлив в этой семье сегодня”, – подумалось ему.

Потом Славик решил вернуться к тому столику, за которым оставил Таню, и подходя ближе, увидел, что она по-прежнему сидит на том же месте, а перед ней стоит Микрюков и, низко наклонясь, целует ей руку.

– Прошу прощения, – быстро проговорил Николай, как будто Славик поймал его на каком-то преступлении.

Он сразу же отошёл и затерялся в шумной толпе танцующих – уже включили музыку, а Таня проводила его грустным взглядом.

– Что это было? – поинтересовался Славик.

– Прощание, – коротко ответила Таня, и по её тону он понял, что обсуждение этой темы не последует.

Они недолго пробыли на свадьбе Маши и Микрюкова. Вернулись домой, когда было ещё светло.

Таня крутилась на кухне, когда Славик проскользнул в небольшую комнату, отведённую под кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Он волновался и не хотел, чтобы Таня увидела, как он приоткрыл ящик письменного стола и вытащил на начинающий вечереть свет маленькую коробочку.

В коробочке было кольцо. Они с Петрушей ходили в ювелирный магазин, расположенный недалеко от офиса, и выбирали там вместе, что могло бы подойти Тане.

Петруша Таню ещё не видел. Он появился в их организации уже после её предыдущего отъезда из Питера. А в Тель-Авиве Петруша был слишком занят знакомством с местными девушками, на что поощрял и Славика. Но тот отказывался, а по возвращению домой объяснил причину.

Решено, он женится. Столько лет прошло с тех пор, как он влюбился. Он пробовал даже забыть эту любовь и начал встречаться с Машей, но стоило Тане снова появиться на горизонте, и всё возродилось вновь. Вернувшись из поездки в Израиль после всего, что между ними там произошло, он и не мыслил себе жизни по-другому.

В таких или примерно таких выражениях, расхаживая в своём новом кабинете перед Петрушей, сидящим на его столе, он рассказывал о своих чувствах и соображениях по поводу предложения, которое твёрдо намеревался сделать Тане в этот её приезд.