Бугин

Продолжая издавать животом клокочущие звуки, с громким треском портя воздух, Бугин согнулся пополам и стал маленькими шажками продвигаться к выходу из комнаты.

– Ты что ему подмешал в коньяк? – взвизгнула Ксюша.

– Слабительное! – крикнул я ей, толкая Бугина. Мне хотелось, чтобы он не успел добежать до туалета.

– А-а-а! – закричал Бугин или от испуга, или от боли в животе. Не исключено, что от того и от другого.

– Что ты делаешь, Киря! – истерично крикнула Ксения, когда Бугин рухнул на ковёр и задрожал всем телом, будто его бил озноб.

– Снимай, дура! – заорал я. – Он должен обделаться! Я дал ему слабительно…

Глаза Бугина выкатились из орбит, делая его похожим на рака. Усы дополняли сходство. Лицо его побагровело, почерневший язык вывалился изо рта, потом из перекосившегося рта пошла пена. И тут-то я стал сомневаться в том, что дал Бугину слабительное. Мне стало страшно. Я испугался, что могу убить его.

Бугин заорал ещё громче. Из-под его одежды повалил густой чёрный дым. Вскрикнула Ксения и упала на ковёр, выронив из руки мой мобильный телефон.

Что за чертовщина? – кричал я, хлопая Бугина по пиджаку, по брюкам, пытаясь найти источник огня и сбить невидимое пламя. Но от этого дым становился ещё сильнее. Он разъедал мне глаза. Дышать было нечем. Потянувшись рукой к мобильному телефону, я стал набирать «911», и в этот момент грудная клетка Бугина стала проваливаться внутрь самой себя, лицо его стало уменьшаться и скукоживаться. Его руки и ноги становились короче, его крик становился тише. В ту же секунду дым стал усиливаться. Дисплей мобильного телефона вдруг показал, что батарея разряжена, через секунду телефон сам по себе отключился.

«Мы задохнемся в дыму! Нужно спасать Ксюху и себя!», – подумал я, подползая на коленях к жене и тормоша её. Она была без сознания.

–Вставай! – кричал я в лицо Ксении, но она не реагировала.

– Чёрт! – в отчаянии крикнул я и зашёлся в выворачивающем наизнанку кашле. Мне казалось, что от такого кашля я могу выкашлять все свои внутренности, но этого не случилось. Яркая вспышка заставила меня вскрикнуть и закрыть Ксюшу своим телом. Я думал, что что-то взорвалось, так как у меня заложило уши. А потом всё стихло. Едкий дым быстро рассеялся, словно его и не было. Я сделал вдох полной грудью.

– Что это было, Киря? – Ксюша открыла глаза и посмотрела на меня.

– Ты потеряла сознание…

– А где Букин?.. Слезь с меня, мне больно!

– Бугин? – я вскочил на ноги и уставился на то место, где несколько секунд назад, растянувшиеся для меня на долгие часы, корчился от боли мой начальник. Я увидел кучу одежды Бугина на ковре, который почему-то не пострадал, хотя дым валил, как на пожаре. Рядом с кучей лежали трубка и очки Василия Евгеньевича.

– Что ты с ним сделал? – недоумевала Ксюша.

– Да ничего я с ним…

Пока я судорожно соображал, куда делся мой начальник, его одежда зашевелилась. Раздался писклявый голосок, отдаленно напоминающий голос Бугина:

– Мерзавцы! Подонки! Вы меня отравить хотели! Да я вас всех в тюрьме сгною! Да вы даже не представляете, на кого покушались!

Из-под одежды выскочил маленький голенький человечек и посмотрел на меня. Размером он был не больше семи сантиметров. И тут-то до меня дошло, что Бугин не отравился, а стал меньше. Ну, ведьма, ну и даёт! В жизни бы не подумал, что в наше время такое возможно!

Послышался глухой удар за спиной. Это Ксюха моя опять упала в обморок.

– Василий Евгеньевич? – я сделал шаг к нему.

– Твари! Подонки! Да я на вас ФСБ натравлю! – пропищал Бугин и побежал к выходу из комнаты.

– Нет! – закричал я, хватая на ходу высокий бокал со стола. В голове моей сразу сложился план действий: нельзя дать Бугину уйти, иначе он и вправду всех своих дружков из органов на нас натравит. И объясняй им потом, что всего лишь хотел подшутить над начальником. – Стой!

Но Бугин не остановился. Он уже выскочил в коридор, когда я догнал его и накрыл сверху бокалом. Он тут же стал толкать стенки бокала, пытаясь сдвинуть его, но силёнки явно были малы.

– Ты никуда отсюда не уйдёшь! – твёрдо сказал я ему. После этого я зашёл на кухню, достал пустую литровую банку из-под раковины, флакон с нашатырным спиртом и вернулся в комнату. Там я аккуратно, пытаясь не навредить Бугину, поместил его в банку. При этом он визжал и кусался, вот гад! Я с трудом сдерживался, чтобы не сжать кулак и не выдавить из него все его ядовитые соки. Потом я дал понюхать Ксении нашатырь и обрызгал ей лицо холодной водой.

– Это не сон? – спросила она, открывая глаза.

– Нет, – ответил я, затаскивая жену на диван и осматривая её затылок. Крови не было, но намечалась хорошая шишка. – Это не сон. Бугин сейчас в банке на столе…

– Зачем ты это сделал, Киря? – Ксюша подалась вперёд, рассматривая банку с Бугиным внутри.

– Не смотреть! – запищал Василий Евгеньевич, прикрывая ручками своё масюханькое достоинство и повернувшись задом к моей жене.

– Я думал, что в той бутылочке, которую мне дала Тамара Альбертовна…

– Аскольдовна, – поправила меня Ксения.