Буйный бродяга 2015, специальный выпуск

— Настоящего давно похоронили, исполнили волю матери. А здесь объемное голографическое изображение.

— Всё равно Ленин.

— Конечно, Ленин! Ты историком хочешь стать?

— Почему так думаешь?

— У нас все будущие историки сюда ходят. А я вот в первый раз с тобой пришла.

— Я хочу художником, но не буду. Мама говорит, что самая лучшая профессия для парня — это тракторист, а для девчонки — это медсестра.

— Почему мама за тебя решает? Поступай в такую школу, где развивают художественные способности.

— Где взять такую школу, у нас одна на деревню, и то рисования нет. Вам, столичным, хорошо!

— Столичным? Какая разница, где какая школа, если есть телепорталы!

— Меня друзья Штырём прозвали за правду, я правду говорю.

— Забываю, что ты из прошлого. Идем к метро, я расскажу тебе по дороге про наши школы.

Метро Сергея поразило больше, чем телепорталы, которые Лена расписывала как последнее чудо техники. Обычные телефонные кабинки, заходишь, набираешь адрес и через некоторое время оказываешься там, куда хотел попасть. Но на телепортацию существовало ограничение по переходам, потому что вредно для здоровья, и чтобы не перегружать линии для важных перемещений. А метро оставалось неизменным вот уже более сотни лет или двух сотен, Лена сказала об этом мельком, а мальчик постеснялся уточнить.

Зато не постеснялся несколько раз покататься по кольцевой линии, выходя на каждой станции и в полном восторге катаясь на эскалаторах вверх-вниз. Особой разницы с будущим, если он находился в будущем, он не находил. Одеты с Леной они были одинаково — футболка и шорты, только в браслете разница. Мавзолей и метро на своём месте. А что улицы пешеходные стали, это ему даже понравилось. И понравились летающие тарелки для пассажиров, которые то и дело бесшумно скользили над улицами. Лена сказала, что называют их гравилёты, но спасатели прилетали к ним на обычном самолёте, только переместились через телепортал срочного вызова, поэтому появились так внезапно. Про школы он так и не понял до конца, как это можно учиться там, где захочешь, но девочка не обманывала, это факт. Она призналась, что хочет стать космонавтом-исследователем и поэтому после начальной школы перешла в школу с математическим уклоном. Тут Лена стала рассказывать про геометрию Лобачевского и Римана, про красоту теории относительности, про математику — царицу наук. Сергунька вежливо выслушал и тоже удостоился похвал: оказывается, люди с большим воображением, как у него, гораздо лучше усваивают все науки, им легче даются телепортация и телепатия, левитация удается им без изнурительных тренировок, и что Сергей так спланировал с сосны, что его записали бы для своего возраста в вундеркинды. На этом Сергунька остановил поток красноречия нежданной подружки:

— Где у вас поесть можно?

— Идем к моим родителям.

— Домой?

— Нет, на работу. Там рядом столовая есть. Я по браслету поем, а для тебя нужны продуктовые карточки, у родителей возьму.

— У родителей возьму, у родителей возьму, у родителей возьму..., — в ушах нестерпимой болью разрывался голос Лены, на её голос наслаивались приглушённые голоса друзей, а Сергунька никак не мог понять, где он находится и что с ним происходит.

— Ребя, Штырю плохо, родителей надо звать!

— Какие родители? Первую помощь надо оказывать, беги за водой в овраг, быстро майку намочи, на него выжмем, — это близкий дружок, Генка.

— Мама, да не знаю я его, на аллее повстречала, он добрый. Сказал, что я летаю, — всхлипывала Лена.

— Штырь, очнись, куда мы без тебя? — это ноет самый мелкий из их компании, Сашок.

— Не скули, обломи ветку, обмахивай, чтоб ветерок был. Где вода? Помогите поднять. Еще за водой, быстро, — Гена не терял самообладания.

— Мальчик из прошлого, попал к нам неизвестно как. Видимо, есть способности к телепортации, — женский голос, наверно, Лениной мамы.

— К левитации, к левитации, он летает, я сама видела, — плачет Лена.

— Мы не можем его отправить обратно, надо знать точное место, время и имя, — мужской голос, спасатели вернулись.

— Мы не можем его оживить, Генка, мы не можем, — голоса друзей всё тише и тише.

— Сколько раз вы пользовались телепорталом, Лена?

— Два. Я ему Царицынский парк показала и планетарий, на метро уже накатались... ой, у него же нет браслета... как он перемещался?

— Глупая! Своими силами, видел карту, адрес, который ты набирала. Он растратил все свои силы для перехода обратно. Срочно кислородную маску, искусственное дыхание, мы его теряем, — женский голос приблизился к самому уху и зашептал,

— Мальчик, очнись, скажи свое имя, какой у вас сейчас год.

— Ребя, держите его крепко, голову набок, язык вытащить, а то подавится. Буду делать искусственное дыхание. Штырь очнись, Штырь, не умирай, — это пацаны с Генкой.

— Сережа, взлети, как тогда с сосны, Серёжа, скажи, откуда ты, — плачет Лена, ей вторят мужской и женский голоса,

— Мальчик, скажи имя, год, мальчик, скажи имя, год...