Буйный Терек. Книга 1

Заслышав голоса женщин, Агафон раскрыл настежь дверь. За его спиной виднелись головы актерок. Вновь зажженная лампа освещала кунацкую.

— Куда собираешься, Нюша? Нельзя это. Прохор Карпович приказали всем вам здесь ночевать. Не дай бог, узнает его сиятельство, мне первому отвечать за вас придется, — миролюбиво объяснил Агафон.

— А ты еще что за начальник? Ты откель здесь взялся? — нахмурила брови мамука.

— А что? — озадаченно сказал Агафон. — Не начальник, а как Прохор Карповичем приставлен к девкам, так и должон точно справлять приказания.

— Это ты, чертов кум, у себя в деревне распоряжайся, а мне на твово князя и таку ж сволочугу Прохора плевать… не в Москве находишься, а на казацкой стороне. Собирайся, девка, неча его, старого кобеля, слушать, — решительно заключила казачка.

— Ты что, обезумела аль белены объелась, баба? — заворчал Агафон. — Куда это еще «собирайся»? Все в этой хате ночевать будут, вот и вся тут. Барский приказ…

— А мне на твово барина… — мамука произнесла такое, что Бык, не находя ответа, растерянно заморгал глазами, а девушки залились таким раскатистым смехом, что заглушили даже шум ливня.

— Ты… ты чего ж озоруешь, срамница? — наконец выговорил Агафон.

— Я те дам «озоруешь», Мамай окаянный! Это чья хата? Твоя али твово князя, хай его черти жрут? Хочу — здесь заночуете, а нет — так всех вас вместе с тобой, нечистый дух, борода рыжая, отселе налажу! Это тебе не Россия. Я здесь хозяйка, а не твой князь. Ты чего думаешь, старый кобель, что я в чистой кунацкой всех вас уложу? Вы завтрева дале двинетесь, а я всю хату после вас неделю мыть да чистить буду! — наступая на Агафона, кричала мамука.

— А как же? — развел он руками.

— А вот и так же! — передразнила его хозяйка. — Сколько вас всех-то с тобой вместе?

— Девок восемь да я, вроде как девятый…

— Так нехай пять в кунацкой полягут, две — здесь, ты — в сенцах, а она ко мне в хозяйскую хату идет.

— Нет, так нельзя! — подумав немного, сказал Бык. — Чего это она одна пойдет… Не полагается одной, и опять же Прохор Карпович велел…

— Вот кобель немытый, заладил одно: Прохор да Прохор, а мне чихать на твоего Прохора! Вот что, милая, с этим дураком не сговориться, — тыча в Агафона пальцем, продолжала она, — бери себе в компанию какую-нибудь подружку, да и айда в нашу хату! Ну, что, чертов караульщик, теперь спокойней будешь?

— А чего ж? Вдвоем коли, это сподручней, вернее будет, — сбитый с толку энергичными окриками казачки, согласился Бык.

— Ну так кого ж с собой берешь? Да живее, время-то ночное, и нам, и людям спать охота, — заторопила Нюшу мамука.

— Пойдем со мной, Машенька, — умоляюще глядя на толстушку, попросила Нюша.

— Пойду, хоть и боюсь дождя.

— Ну, так вы обе вот этим кожухом прикройтесь да быстренько через двор побежим. А вы, девки, ложитесь спать да только огонь тушите, кабы, хорони бог, хату не спалить! — приоткрывая дверь, сказала хозяйка.

— Обожди немного, я тоже с вами, — поднялся Агафон.

— А ты чего, черт рыжий, за нами увязываешься?

— А для порядку. Погляжу, что и как, а после сюда вернусь, — флегматично ответил Агафон.

— Службу, значится, справлять верно хочешь? Ну валяй, шлепай за нами! — И под смех и шутки девушек Нюша с толстушкой в сопровождении хозяйки и Агафона вышли во двор.

Девушки стали раскладывать на полу кунацкой постели, по двое и по трое укладываясь на ночлег.

— А ты, Донька, чего не ложишься али тоже в хозяйкину хату ночевать пойдешь? — спросила одна актерка другую.

Донька пожала плечами и тихо, словно своим мыслям, сказала:

— Чудно как-то! Мы — здесь, а они двое — там. Потеснились бы, теплее б было… — Она расплела косу, медленно разделась и опять повторила: — Чудно! И хозяйка-то, ровно ей было велено, чуть ли не волоком утащила Нюшу.

Но ее уже никто не слушал. Девушки, утомленные скучным днем и однообразным шумом затянувшегося дождя, уснули. Донька устроилась рядом с тихо посапывавшей во сне подругой. Минуту-другую она продолжала еще думать о Нюше, а затем быстро и безмятежно заснула.

Перебежав под дождем двор, хозяйка с обеими девушками вошла в низкую простенькую турлучную хату с низкой и толстой камышовой крышей. В сенцах горел ночничок. Открыв настежь дверь, мамука впустила девушек в теплую, чистую, с невысоким потолком комнатку, вторая, еще поменьше, шла влево от сенец. Широкий топчан был застлан чистым, хорошо выстиранным рядном, большая взбитая подушка и цветное одеяло покрывали постель.

— Ну девоньки, раздевайтесь да спать, а ты, караульщик, погляди под стол, нет ли кого из хлопцев! — насмешливо крикнула Агафону хозяйка.

Бык покачал головой, почесал затылок.

— Раз полагается, надо делать. Мне что! Кабы не наказ барина, так хоть в лесу пусть ночуют.

Нюша и толстушка, обнявшись, ждали, когда наконец Агафон уйдет.

— Ну, скорей, скорей, черт рыжий, не видишь, девки спать хотят, — торопила его хозяйка.

Агафон потоптался на месте, мотнул для чего-то головой и взялся было за шапку.