Буйный

Мерзкий ублюдок. Он набросился на меня, как чистый трус. Подло. Со спины. Зажав рот шершавой ладонью, схватил за волосы и потащил в траву. Швырнул спиной на землю. Несколько раз оглушил кулаком по голове, чтобы не кричала и не сопротивлялась. Ведь я махала руками и ногами до тех пор, пока позволяли силы. А после нескольких сильных ударов будто провалилась в туман. Но продолжала чувствовать невыносимую боль. Всепоглощающий шок. Неописуемый страх. Слышать их маты и хриплый хохот. Ощущать несвежее дыхание на своей шее, с примесью сигарет и пива, и на своей одежде, которую они рвали прямо на мне, как шакалы. Нелюди. Самые настоящие звери! Продолжали глумливо ржать, раздевать, избивать. И трогать. До синяков. Грудь, ягодицы, промежность.

Один из них навис надо мной, над лицом, держал за руки, которые завёл высоко над головой, пригвоздив запястья к рыхлой земле. Второй – держал меня за лодыжки. Широко развел ноги. Ждал команды главного. А Тарас… Он навалился на меня сверху и резко вошел. Кошмарная боль острыми лезвиями рассыпалась по всему телу, особенно вдоль позвоночника и поясницы. На некоторый миг я даже пришла в себя. Закричала! Но Тарас снова заглушил мой крик кулаком, который обрушил на мои губы. И там же оставил. Вероятно, боялся, что кто-то услышит.

Смотрел мне в глаза. Скалился. Руку с лица убирать не стал. Яростно толкался в моё насильно обездвиженное тело огромным, толстым членом, энергично работал бедрами, вбивался до упора и рвал меня изнутри до ядовитого тока в нервах. До очередного обморока. До кровавых, разъедающих веки слёз.

Тарас ассоциировался у меня с гигантским ржавым копьём, которое вбивали в меня снова и снова, снова и снова. Наживую. Без капли жалости. Без капли совести. И мне казалось, что этот ад будет длиться целую вечность. Намного проще было умереть… В тот вечер я молила бога, чтобы он как можно скорей закончил мои страдания. Да. От чудовищных вспышек боли, от омерзения и унижения мне хотелось лишь одного. Просто уйти в никуда. Провалиться в пропасть. И никогда больше не открыть глаза.

Самым приятным подарком судьбы в данной ситуации было то, что я всё-таки лишилась чувств. В момент, когда Тарас кончил и уступил место другу. Они брали меня по очереди. Я помнила их страшные, перекошенные болезненной одержимостью лица и нечеловеческие глаза мельком, сквозь чёрную поволоку. Но я точно знала, что это было групповое надругательство. Их разговоры, их мерзкий хохот я тоже запомнила очень хорошо и буду помнить до тех пор, пока дышу. А вскоре увидела ублюдков в своих кошмарах. И буду видеть их каждую ночь. И рыдать в подушку, обливаясь ручьями холодного пота.

* * *

Впервые это случилось год назад. Затем, спустя полгода, повторилось. Прошлая осень выдалась весьма скудной на урожай. Следовательно, денег за работу я получила мало. Мерзкие сволочи насиловали бы меня в три раза чаще, если бы я вовремя не платила дань. Сама виновата… Когда Тарантул напал на меня впервые, я сунула ему всю свою получку, что заработала с продажи молока, чтобы сукин сын от меня отстал. Из-за этого они возомнили себя хозяевами жизни. Вошли во вкус, так сказать. И стали терроризировать стариков и немощных клуш вроде меня, отбирая наши и без того скудные кровные.

Брали дань, якобы за безопасность. И сами не трогали. Если у кого-то не было денег – ублюдки отбирали имущество силой. Или в случае неподчинения местным жителям просто-напросто сжигали дома.

Жители деревни усвоили суровый урок жизни, когда в окрестностях за месяц сгорело дотла несколько жилых домов, принадлежавших простым сельчанам. По деревне поползли страшные слухи. Людей запугали до такой степени, что они превратились в покорных рабов. Без права голоса. Их боялись, не иначе как волков, что рыскали ночью на окраинах леса. Нет. Они были даже хуже волков. Настоящие бессердечные твари. А я была вынуждена делать всё так, как они желали. На кону – жизнь любимого дедушки. Сбежать – невозможно. В руках ни гроша. Приходится мириться с неизбежностью и как-то крутиться. Однако не так давно я начала строить план касательно того, как нам с дедом сбежать и перебраться в город. Я много работала. Искала любую возможность заработать денег. Берегла каждую копейку. Откладывала и прятала сбережения под половицами в сарае. Втайне от бандитов. Пока еще сумма небольшая, но, надеюсь, через год мы с дедушкой сбежим из этой клятой дыры – и тогда никто не будет над нами издеваться. Начнём новую жизнь. Заживём как люди, а не животные для битья.

Главное – верить. Главное – не сдаваться и всегда надеяться на лучшее. Пусть сердце рыдает кровавыми ручьями… но по-другому нельзя. Что станет с моим единственным родным человеком, вырастившим и воспитавшим меня с самых пелёнок, если я поступлю как слабачка? Допустим, брошусь в реку с камнем на шее из-за того, что какие-то там уёбки пытались меня сломать.

Ни. За. Что.

Да. Больно. Не то слово… Как же мне дико больно!

Но иначе нельзя. Я очень люблю своего дедушку. Кто, если не я, присмотрит за моим стариком?