Букет белых роз (СИ)

— Знаешь… сейчас не до этого. Мои мысли заняты совершенно другим.

— И судя по всему, они совсем не позитивные. Тогда айда в бар, мистер Сатклифф! Мы заслужили неофициальный выходной!

Конечно, я был поражен таким оптимизмом и жизнерадостностью, исходящей от шинигами, потому вряд ли мог ему отказать.

Юлия

Сначала не могла понять, что происходит, но когда Алан поднял меня на руки, я вернулась в реальность и, цепко ухватившись за холодную ткань пиджака, пыталась удержаться. Мы летели над землёй. Над голыми деревьями. Над тусклым миром.

— Отпусти меня, Алан!

— Прямо сейчас? — Судя по голосу, он улыбался.

Но я в ответ лишь тщетно вырывалась, дергалась, размахивала руками, как бесноватый человек.

— Превеликий Легендарный, какая же ты взбалмошная, Джули! — озорно засмеялся Алан. — Я тебя, значит, спасаю, рискую своей работой, а в ответ получаю крик и возмущение?

— А разве наше общение не прекратилось после твоих слов и хлопка дверью?

Выражение его лица изменилось.

— Джулия…

Носки моих ног коснулись земли — Алан опустил меня, но не освобождал из объятий.

Мы оказались на холме. Мой взгляд метнулся в сторону. Москва. Снова смотрю на Алана. Волосы шинигами и мои трепыхались на ветру.

— Я очень тебя прошу, выслушай меня. Не надо упрямиться, просто выслушай и ни в коем случае не перебивай меня. — Жнец перевел дыхание, и пар поднялся вверх. — Я знаю, что ты простая девушка, которая оказалась у нас по одной причине — у тебя чистейшая душа. Мне призналась в этом Эрика… перед тем как исчезнуть. Где теперь она — неизвестно. То утро… Я был идиотом. Прости меня, Джули. Ты мой друг, лучший друг после Эрика Слингби. Не знаю, что на меня нашло…

Я была не в силах смотреть ему в глаза — достаточно трудно.

— Воспоминания не самые лучшие. Мне хочется поскорей забыть о том, что произошло.

— Я понимаю… — Его глаза опустились за стёклами очков. - В любом случае, прости. Ну, теперь я должен идти. Сама знаешь, работы выше крыши. Только будь осторожна. Я знаю, ты найдешь дорогу домой. — Отдаляясь, он остановился, и бросил с улыбкой через плечо: — Даже не сомневайся.

Он был наготове, чтобы покинуть меня, но я, не желая такой разлуки, крикнула ему в спину:

— Подожди! Скажи, как мне быть дальше?!

Хамфриз замедлил шаг и слегка повернул голову назад.

Я воскликнула более отчаянно и громко:

— Они все равно найдут меня и заберут душу непонятно для чего и зачем!

Теперь жнец всем телом повернулся ко мне.

— А не всё ли равно? Жизнь тем и прекрасна, что нужно падать с обрыва, если случайно шагнул в пропасть. Но ты не разобьешься. Принимай всё так, как есть. Оно к лучшему, поверь мне.

И он растаял в городской ночи. В это время слабо светлел мир. Передо мной лежало пространство столицы.

Грелль

— Ну что, за справедливость, дружище? — Деян поднял стакан мохито.

— За справедливость. - Я тяжело вздохнул и едва выдавил из себя улыбку. Тогда послышался негромкий стеклянный перезвон.

Но не прошло и минуты, как хорошее настроение жнеца вытеснила тоска, которая явно отразилась на его лице.

— Что-то не так, Крутовских?

Он, сидящий на высоком стуле, приосанился, смирив меня спокойным взглядом.

— Ничего… Этот человек вскоре приноровится к решётке, его туда бы давно пора. Я, конечно, жнец, но сердце, нет, не ледяное. Я тоже… мне тоже искренне жаль тех, чьи жизни были так безбожно отняты. Из-за запрещённой торговли, из-за того что кто-то решил получить мешок с баблом… Это так… так неправильно. Если бы я мог, если бы мне позволяло положение… Я бы вернул время, изменил всё… Я такой. — Деян плотно сжал губы, а на лицо опустилась тень.

— Такой, какой ты есть. Но разве вы не соблюдаете правил, поставленных Верховными Шинигами?

— Думаешь, кто-то им следует? — небрежно перебил меня жнец, оперев лицо о руку и пристально глядя куда-то в сторону окна. Наверное, он уже вообразимо просверлил в том стекле большую дырку.

— Ты прав… Ладно, я выйду, — соскользнул я со стула, взглядом окинув жнеца, который лишь с хрипом сказал:

— Давай.

Зачем это всё…? Я ведь даже не знаю о чём поговорить. Наверное, мне больше хочется помолчать…

Юлия

Я осторожно спускалась с невысокого холма, спотыкаясь о неровности и наступая подошвами в грязь. Автомобили, подобные металлическим жукам, слились в одной массе.

На меня сверху льётся вода. Одежда мгновенно вбирает её в себя и начинает мокнуть, липнуть к коже, тяжелеть. Ветер коснулся моего влажного затылка.

Чужая Москва… Она всегда будет такой…

Мокрые волосы обвились вокруг моей шеи.

Сердце снова стянуло болью. Шум города разбавили звуки гитары. Ветер гнал прохладный воздух, бил в затылок.

Я заболею, сомнений нет. Чавкая промокшими кроссовками по грязи и безрезультатно согревая пальцы, я часто допускала мысль о том, что могу погибнуть от холода.

Внезапно взгляд приковался к светящейся вывеске бара.

Несмотря на отвратительный внешний вид, я все-таки вошла внутрь. Там было тепло. За барной стойкой молодой человек жонглировал стаканами и бутылками.

Облокотившись о высокий столика, я охрипшим голосом обратилась к нему:

— Извините, можно вод… — но тут же осеклась, вспомнив, что в моих карманах нет ничего.