Букет белых роз (СИ)

— Он будет жить! Я всегда буду хранить этого мальчика! Я никогда не отдам.

И, целуя ребенка в голову, повторила, глядя в глаза шинигами с немой мольбой:

— Не отдам.

Вслед за этим проистекали следующие эпизоды. Которые перевернули жизнь Сатклиффа полностью.

Море дышало девушке в лицо. Юли была спокойна. Мама ребенка нашлась, а того вовремя спасли врачи. Все восстановилось, как будто и не происходило.

Но теперь на душе появились новые раны. Они были точь-в-точь как старые, только больше и глубже.

— Страдаешь одиночеством, ангел? — лениво потянул руки Грелль, изображая Актрису, какую играл на протяжении двух веков.

На самом деле, он обманывал ее. Он слишком хотел коснуться ее, но стоял рядом и запрещал себе это делать.

Лишь не отрывал глаз, как будто пытаясь на всякий случай запомнить крылатую.

Уже не смертную, как любил называть.

— Юли…

— Юлиэль, — поправила его девушка, опуская голову.

Потом они молчали, пусть и сказать было что.

Грелль первым отрезал тишину. Голосом:

— Ты ведь помнишь… чем все закончилось?

Два взгляда коснулись друг друга. Обожгли и застыли.

— Помню каждую минуту. Я помню все, Грелль.

Юли выдохнула горечью, поднимая глаза к небу:

— У меня завтра свадьба.

Грелль, буквально разорванный в клочья от этих слов, не стал молчать.

— Ты хочешь сказать, что чувства умерли вместе с прошлой Юли?

— Нет… Просто мы ангелы. Нам запрещено иметь связь с шинигами и демонами. Это строго карается…

— И у тебя есть подопечный, я так вижу, — шинигами скрестил руки.

Юли старалась держать себя в руках, натягивала собственные нервы. Не хотела показаться слабой. Но… она уже на другой черте.

Грелль видел эту ложь. Он сканировал девушку и делал выводы, что она просто скрывает самое главное. Даже засмеялся.

Не простая смертная, нет.

Но такая же глупая!

Шинигами наклонился к ее уху, прижав ладонь к мягкому оперению крыла:

— Я знаю, что ты не пойдешь против воли. Ведь так?

— Грелль, я…

Но Юли, повернув к нему голову, не успела.

Покинул мгновенно.

За крыльями — больше ничего, кроме танцев оторвавшихся листьев.

Ее обнимали пустота и холодный морской воздух.

Как и прежде.

Схватившись за виски, Грелль бессильно застонал и откинулся на спинку кресла. Воспоминания душили его и прибавляли вдвое больше мучений. Чего он явно не хотел, но принял это.

— Почему… почему… — вопрос без ответа, — почему я не смог противостоять ей?

***

Белое платье, словно нежный отсвет снега, трепетал ветер, когда Юли стояла на балконе и сжимала дрожащими руками перила. Впервые в небесном мире ее пробирал холод и тревога, от которых сжималось сердце и вытекали слезы.

Голова опускалась все ниже, а плечи искривлялись. Еще чуть-чуть, и Ангел задохнется.

От чувств, как заново родившихся, от сопротивления, сковавшего ее волю.

От страха и смелости одновременно.

— Нет, нет, нет… — неосознанно шептали губы, в которые попадали соленые слезы. — Я не могу так…

Эш с верностью пса ждал прихода невесты у алтаря. Он ждал, когда пройдет между двух рядов, оставляя за собой ползущий шлейф платья, ждал, когда она согласится стать его навеки и подарить поцелуй, скрепляющий их семью.

Ждал. Изо всех сил.

Широкую талию перехватывал серебряный пояс, а под шеей пестрил сапфир, скреплявший кружевной галстук. Все ангелы были красивы и во все времена. Никто не был исключением.

Даже…

— А где твоя милая Юлиэль? — толкает в плечо друг жениха, рыжекудрый хранитель с двумя сложенными крыльями за спиной.

Эш действительно любил девушку. Он протянул ее сердце, и ждал, когда же возьмет и согреет в своих руках.

— Она придет… Потерпите. Еще несколько минут.

Но казалось, что он уверял не священника и присутствующих, а самого себя.

Он отдавал сердце. Он видел, как она берет его…

Слышит сквозь пелену мыслей:

— Не терзай себя. Сбежала твоя невеста.

…берет и вдребезги разбивает.

Эш отрицательно замотал головой.

— Я не верю в это…

Рыжекудрый свидетель незлобиво усмехнулся:

— Думаешь, ты в точности прав?

Впоследствии жених еще раз скользнул глазами сквозь строй изучающих, задумчивых, полных ожидания взглядов.

Вдруг… Увидел в верхнем окне улетающий облик невесты. С каждой секундой она превращалась в белую точку в лазури неба. Исчезала.

Ошеломленный ангел, все еще не верящий произошедшему, прошептал так тихо, что его могло слышать только сердце:

— Юлиэль…

***

Крылья разрезали воздух, унося куда-то сквозь туман облаков в пропасть. Разгонялась до самой крайней скорости, будто потеряла контроль и обезумела враз и надолго.

Задыхалась, но спешила что есть сил. Да и те — терялись без остатка.

Когда Юли покидала Небесный мир, то чувствовала себя как на вольном воздухе. Она улетала дальше. Пусть даже ангелы были добры, но там Юли считала себя абсолютно чужой.

Никому не нужной.

Улетала вниз, как с обрыва, но вполне могла спастись. Только сейчас она позволила себе быть беспомощной, скрыть эту силу под маской.

Потому что он… Он во всем виноват.

И теперь, падая с неба в протянутые руки Алого Жнеца, девушка больше не хотела убивать эти чувства.

И он — держал ее сильно, как будто солдат, который вот-вот уйдет в дым сражений и больше никогда не вернется.