Букет для хозяйки (СИ)

Эта нудная неделя, которая медленно тянулась после отъезда Мартты, показалась Андрею самой длинной за всё время пребывания его в Финлян-дии. Он старался заполнить дни этой недели, чтобы время не тянулось так тягостно. Зато он успел сделать много полезных дел и приобретений. Во-первых, он нашёл три бутылки из-под пива, что позволило ему существен-ным образом увеличить свои валютные накопления. Во-вторых, он сходил в офис "Лады" и отдал оставшуюся часть средств, чтобы полностью рассчи-таться за покупку "копейки", ибо понял, что у него не хватит энергии, чтобы искать дешёвый подержанный автомобиль. В-третьих, он, чтобы убить вре-мя, сходил в самый дорогой магазин "Штокман", где увидел много красивых и дорогих вещей, которые он мог бы позволить себе купить, если бы был богатым миллионером. В-четвёртых, он сходил посмотреть (в который уж раз) на памятник Маннергейму, чтобы удостовериться, каков пол коня, на котором сидел верхом маршал. Убедился, что жеребец, и успокоился. В-пятых, успел съездить в последнюю командировку, где подписал документы на приёмку котельной для книгохранилища, получил в подарок от Ойвы Хяркинена две синие сумки для укладки своих вещей (он уже готовился к отъезду на родину). В-шестых, долго наблюдал из лоджии своей квартиры, как рабочие, с помощью лебёдок (не путать лебёдку с женой лебедя), поднимают скрученное в неровную трубу резиново-брезентовое полотнище, с нарисованными на нём как бы настоящими окнами, чтобы закрыть фасад жилого дома, с прикреплёнными к нему трубчатыми лесами и дощатыми настилами, чтобы произвести наружный ремонт этого дома. Наконец, наступил день, когда он решительно отправился за букетом.

Он взял одну из синих сумок, ножницы, перочинный нож и фонарик, ещё тряпицу, чтобы подложить под колени (долго на корточках он сидеть не мог) и не испачкать брюки. И рано утром, когда начало светать, совершил траверс через бугор к стене, перед которой были грядки с дикими розами. Он думал, что в этот час город ещё спит, но жизнь уже била ключом.

Было много людей, гуляющих с собаками (и мешочками для их какашек). Было слышно, как по тротуарам на улице ездят юркие уборочные машины, подметают мусор и убирают опавшие листья. Финляндия, как и другие скандинавские страны, расположена в зоне влияния Гольфстрима, поэтому осеннее похолодание наступает здесь немного позднее по сравне-нию, скажем, с привычным для нас Ленинградом. Наступила золотая осень, "стоял ноябрь уж у двора". Тихо падали листья, кружась в танце вальса. Жёлтые, бледно-красные, багряные, зелёные, округлые, резные - разные.

Андрей спустился по крутой тропе к грядкам. Огляделся - никого. Он постелил на землю тряпицу, опустился на колени и попытался резать стебли роз ножницами. Но стебли были такие твердые, как лыжные палки, ножницы их сминали, но резать были не в силах. Тогда Андрей раскрыл перочинный нож - дело пошло веселей. Он срезал розы в самом низу стебля и укладывал их "валетом" в синюю сумку, чтобы не попортить нежные лепестки. Розы были белые, красные, розовые. Андрей выбирал, чтобы набрать разных. Рассвело, розы стали оживать, издавая волшебный аромат живых цветов.

Вдруг раскрылись ворота, и в открывшийся в кирпичной стене широкий проём въехала машина. Из машины вышли люди и стали что-то горячо обсуждать на финском языке. Может быть, ругались, может быть, просто так говорили взволнованно. Андрею бы встать спокойно и неторопливо удалиться, срезанные им розы были уже уложены в сумку. Но Андрей почему-то испугался и, вместо того чтобы подняться, трусливо лёг на землю и затаился.

Он лежал и с ужасом думал, что теперь всё пропало. Если вышедшие из машины люди его заметили, лежащим на грядках среди цветов, они могут подумать, что кто-то умер или просто неожиданно скончался. И от этого свалился на грядки. И конечно, немедленно вызовут полицию. Ну почему же сразу такая крайность - умер, скончался, окочурился. Возможно, они подумают, что человеку плохо, у него сердечный приступ, и тогда вызовут скорую помощь. А может быть, приедет и скорая помощь, и полиция.

Разразится страшный международный скандал. В газете "Хельсингин Саномат" появится статья: советский специалист попался на воровстве цве-тов. А если эти розы частные, придётся платить штраф. Конечно, большой. Ведь он не безработный, ёксель-моксель. А у него уже не осталось валюты. Придётся отказываться от "копейки". Да чёрт с ней, с этой "копейкой"! Глав-ное, что теперь его, без сомнения, с позором вышлют из страны. Как он после всего этого станет смотреть в глаза послу, Володе Соловейко, Ивану Ивановичу, другим работникам "Проммашимпорта", Ненашенскому? Ойве Хяркинену! Его наверняка исключат из партии. Надо будет тогда застрелиться. Легко сказать: застрелиться. Но для этого нужно иметь револьвер. Где его взять? Можно, конечно, повеситься. Ах, всё это ужасно, ужасно! Ужасно!