Букет незабудок

Никто не говорил на месте с преподавателем, что представлял факультет. Она со скучающим видом стояла за высокой стойкой на узкой ножке и смотрела в экран ноутбука, периодически стуча по клавиатуре. Только когда мы подошли вплотную и тактично стали ждать, когда у преподавателя найдется свободная минутка, она вопрошающе подняла глаза на нас. Я коротко поздоровалась и попросила рассказать о факультете филологии. Оказалось, что его открыли лишь в этом году. Сама преподавательница перебралась в Ксертонь из Петербурга и была раньше автором колонки о культуре в интернет-издании, про которое я, правда, никогда не слышала. Она много писала о театральных постановках, выставках и новинках литературы, и меня удивило, что быть журналистом не значило писать только о, скажем, страшном. Можно было выбрать свою нишу, которая вызывала интерес, и использовать все те же навыки говорить о важном для себя через тексты.

Чем дольше преподавательница говорила с нами, тем ярче горели ее глаза. Я чувствовала, как эта женщина любит свое дело, и мне бы хотелось в будущем стать похожей на нее. Не ошибиться и выбрать правильно, на кого пойти учиться, чтобы вдохновлять других, кто только решил ступить на этот путь.

К концу разговора она раздала каждой из нас по сложенной программке с информацией об обучении, вступительных экзаменах и проходных баллах. Помимо баллов ЕГЭ, нужно было также подать мотивационное письмо о том, почему ты решил пойти учиться на журналиста, и пусть в это мгновение я чувствовала себя максимально увлеченной перспективой пойти учиться на журналиста, написание своеобразного сочинения по теме могло стать проблемой. Если, пока я доеду до дома, мой запал иссякнет, не так-то просто будет выдумать, почему я хочу именно на этот факультет. Недолго поразмыслив, я успокоила себя тем, что решение не нужно принимать прямо сейчас. Когда по университетскому громкоговорителю пригласили всех абитуриентов и их родителей в актовый зал, я засуетилась и шустро собрала еще несколько брошюр с информацией о других факультетах на всякий случай и поспешила с девочками вниз, на первый этаж.

Стоило оказаться в толпе на входе в зал, как у меня завибрировал телефон. Я поспешила достать его из кармана в надежде, что меня ждут хорошие новости, и тут же поникла, как только загорелся экран – очередной рекламный спам пришел на почту. Мелочь снова выбила меня из колеи и заставила вернуться к переживаниям, а мне бы вернуться мыслями к учебе и, как другие, рассматривать актовый зал, в который мы с девочками только вошли, но умом я уже блуждала далеко.

Мысли вновь принялись метаться между тремя мужчинами, которые вошли в мою жизнь без спроса и плотно закрепили за собой место. Выгнать их под силу было точно не мне. Да и можно ли было перестать беспокоиться хотя бы об отце? Несмотря на все разногласия, Костя оставался самым дорогим для меня человеком. Я осознала это только теперь, представляя в голове одновременно образ мамы и папы. Казалось, под крышей матери я провела большую часть сознательной жизни и лишь недавно упорхнула из родного гнезда навстречу перспективам, что сулила хорошая школа и местный институт. И вот я беспокоилась куда больше о здоровье Кости, чем о том, что Мария обитает где-то в городе. Мы не разговаривали после случившегося в доме Смирновых, и пока я не готова была вновь идти на контакт. Принять факт, что моя мать втайне строила у меня за спиной заговоры и решала, как лучше обойтись с туманным будущим дочери, злила, хотя внутри было понимание: все, что Мария сделала, исходило из любви. В этом мама и папа были похожи. Они всегда делали вид, что им виднее, как лучше для меня. Тогда почему же на Марию я злилась куда больше? Или так кажется сейчас, задним числом, когда из-за последней ссоры отца подкосило? Готового ответа на свои вопросы я, к сожалению, внутри не припасла.

Даша потащила нас по проходу вперед, чтобы занять места поближе к сцене. Вишневые кресла на манер старого кинотеатра тянулись длинными рядами по правую и левую сторону от просторного прохода, где толпились группы с виду знакомых друг с другом людей. Из нашей школы я тоже приметила достаточно быстро несколько знакомых, но не смогла вспомнить их имена. Мой круг общения сводился к семье Смирновых да к Даше с Таней, если рассудить, и на то была причина. Я боялась сблизиться с кем-то еще, тем самым повесив на спину ничего не подозревающего приятеля мишень. Жизнь уже показала мне истинное лицо существа, что таилось внутри и ждало часа, когда защита падет. Кто знает, к кому потянутся длинные когти, а главное – сможет ли жертва выстоять после встречи? К тому же я была уверена, что после распущенных Таней в школе слухов вряд ли кто еще захочет со мной подружиться. Из девчонок – точно нет.