Букет незабудок

– Подождите. Вы хотите сказать, что я могу обратиться в любое время?

Владимир в удивлении поднял брови:

– А как ты хотела? Думала, что как в кино, стоит луне поярче проявиться на небосводе, так сразу все с ликантропией принимаются рвать на себе одежду и оборачиваться в зверей?

– Кажется, папа уже объяснял, что это не так работает, – довольно тихо произнесла я и почувствовала, как жар прилил к щекам от стыда. И прицепились же эти стереотипы! Нашла с чем проводить параллели в реальной жизни – с кино!

– Увы, Ася. Если я что-то и знаю о вашем брате, то о непредсказуемости проявлений сущностей. Взять только, как по-разному работает связь у ликанов с их духом-прародителем!

Его тон походил на плохо скрытую насмешку. Наверное, легко, когда тебе давно перевалило за пару сотен лет, умиляться над незнанием фундаментальных, но сокрытых от глаз большинства истин.

– Я никогда не спрашивала, но как много оборотней вы встречали?

Он возвел глаза к потолку на мгновение, будто там таился ответ:

– Считая тебя – семерых. Изучал только четырех из них.

– Меня вы тоже изучаете?

– Разумеется. А как иначе? Ты ведь сама согласилась в больнице на процедуры, чтобы попробовать сдержать зверя, – он склонился ближе ко мне и доверительным тоном объяснил: – Я не смогу помочь, если не буду знать, в чем дело. Проблема кроется в том, что, если у вампиров есть определенные закономерности в поведении по типу обращения или же, как в случае Дианы и Стаса, рождения, черты у вида общие. Если, конечно, в родословной где-нибудь не промелькнула ведьмовская кровь, как это случилось с Артуром и близнецами. Ты, должно быть, заметила: они не совсем обычные вампиры.

– У меня не было особо возможности разобраться, кто считается обычным вампиром, а кто нет.

Владимир махнул рукой:

– Они сами не то чтобы понимают, как работает их дар. Научились пользоваться минимумом и довольны. Только Максим пытается расширить рамки, по-настоящему понять границы своих возможностей, – на лице доктора промелькнула тень одобрения, которая быстро сменилась разочарованием. – Виоле и Артуру до этого нет дела. Отрабатывают долг ради блага семьи и довольны. Любовь у них, видите ли…

За дверью послышался тихий скрип, и челюсть Владимира сжалась.

– Раз тебе так важно услышать, о чем мы здесь говорим, – войди, а не пытайся меня обмануть. Ты знаешь, Диана, что бывает с теми, кто плохо себя ведет.

Диана с виноватым видом вернулась в комнату и послушно встала около стены, спрятав руки за спину. Она не смотрела ни на меня, ни на доктора, и в этот миг я подумала, как тяжело, должно быть, Смирновым с таким строгим отцом. Костя в сравнении с ним казался добродушным ретривером.

– На чем я остановился? Ах да. Если бы дети проявили хотя бы немного заинтересованности, как Максим, и позволили их изучать – какой прорыв бы ждал человечество! Новые лекарства, технологии.

– Поэтому вы, – мне пришлось прочистить горло, прежде чем сказать как можно нейтральнее, – «изучали» мать Ника?

– Конечно. И не сбеги она, я смог бы ей помочь, рано или поздно. Но что сделано, то сделано. Время не повернуть вспять. Она сделала свой выбор.

– Но тогда, получается, вы все это время могли помочь Никите, но не стали.

– Никита рожден, а не обращен низшим вампиром. В этом, Ася, кроется большая разница между нашими видами. Он унаследовал дар не от матери, а, вероятно, от отца. Но кем был этот вампир – остается большим вопросом даже для человека, вхожего в близкий круг древних. Нельзя исправить сущность кровопийцы, которая дана от природы. Во всяком случае, пока. Ник, как ты можешь заметить, не горел желанием попасть мне в руки после ночного рандеву во время Хеллоуина. И я не виню мальчишку. Его мать приложила все усилия, чтобы превратить жизнь Никиты в ад на Земле: начиная от снабжения его своей кровью и заканчивая страшными байками.

– Звучит так, будто вы в этой истории не злодей, хотя Галина обратилась по вашей вине. Это ваша кровь обрекла ее стать той, кого вы зовете низшими.

Доктор Смирнов покрутил колесико на капельнице, останавливая поток.

– Я исследователь, который принимал решения, чтобы помочь большинству ценой одной жизни, и, к сожалению, мало преуспел. Можно ли считать злом стремление решить проблему, которая мучила многих? Как ты считаешь?

– Я считаю, что вы не имели права делать этот выбор за нее.

Владимир слегка пожал плечами и с интересом обернулся к дочери, точно проверяя ее реакцию.

– Диана бы с тобой согласилась. Да, дочь?

В ответ послышалась лишь тишина.

– Я не ищу оправдания или искупления. Когда я найду лекарство и для вампиров, никому уже не будет дела до того, сколько пострадало ради цели.

Я зацепилась за спасительное уточнение, гадая, манера речи это Владимира или спрятанная между слов тайна, которая была так мне нужна.

– И для вампиров? То есть вам уже удавалось найти лекарство для кого-то еще?

Кадык предательски дернулся, хотя доктор старался не меняться в лице. Я видела, каких усилий ему стоило не дрогнуть и мускулом. Мои губы невольно растянулись в улыбке, предвкушая ответ.