Букет увядших орхидей

Одна из ветвей рванулась к Белявской. Шериф схватил ее за руку и дернул на себя. Распахнув дверь, они вдвоем ввалились в соседнее помещение, а извивающиеся толстые побеги заскользили по полу за ними. Евгения проворно захлопнула дверь и навалилась на нее всем телом.

– Что это? – потрясенно воскликнул шериф.

– То, что подбросило мне букет черных орхидей! – в ужасе выкрикнула Евгения.

– Вы тоже получили букет?!

– Только что! И эта тварь тут же набросилась на меня через окно!

– Но кто это?!

– Убийца! – крикнула Белявская. – Больше я ничего не знаю!

Она лихорадочно осмотрелась по сторонам. Их окружало только больничное оборудование: различные электронные приборы, современный кардиограф, аппарат для искусственной вентиляции легких, баллоны с кислородом.

Владимир Мезенцев выхватил из кобуры пистолет и с сомнением уставился на него. Помогут ли пули против ожившего дерева?

Дверь содрогнулась от мощного удара, Евгения едва устояла на ногах.

– Помоги мне! – истерично выкрикнула она.

Шериф тут же подпер дверь плечом, а Евгения ринулась к стальным шкафчикам и принялась распахивать дверцы и выдергивать выдвижные ящики. На пол посыпались бинты, пластиковые лопатки, пинцеты и прочие бесполезные в данной ситуации вещи.

Внезапно Евгения нащупала стеклянную бутылку со спиртом.

Дверь снова дрогнула и приоткрылась, сдвинув Мезенцева в сторону. В образовавшуюся щель полезли толстые шершавые ветки.

Евгения не стала долго раздумывать. Она сбила с бутылки крышку, схватила с пола бинт и скрутила из него плотный жгут, затем воткнула его в горлышко. Комнату моментально заполнил острый химический запах медицинского спирта.

– Зажигалка есть? – крикнула она шерифу.

Мезенцев, с трудом удерживая дверь, извлек из кармана зажигалку и бросил ей. Евгения поймала ее на лету, затем щелкнула кнопкой и подожгла бинтовой жгут.

В это время Мезенцева отшвырнуло к стене мощным ударом.

На пороге комнаты возвышалось нечто ужасное, скрученное из корявых корней и зеленых веток. Оно стояло на четырех толстых конечностях и упиралось в потолок огромной башкой, напоминающей гигантский узел из ветвей. Из широких плеч тянулось несколько щупалец, такие же отростки торчали из туловища. Некоторые стебли, будто провода дистанционно управляемой игрушки, уходили назад, в кабинет Белявской.

Монстр молча шагнул в комнату. И в тот же миг Евгения Белявская размахнулась и бросила в него бутылку с горящим запалом. Флакон разлетелся у ног твари, полыхнул большой огненный шар. Пламя мгновенно вспыхнуло, охватив ветки, корни и листья, взметнулось к потолку.

Шериф схватил Евгению и оттащил подальше от огня. Дрожа от страха и напряжения, они прижались к стене ординаторской, с ужасом наблюдая, как древесный монстр, не издавая ни звука, рассыпается в огне на отдельные части, на глазах превращаясь в черную горку угля.

Глава 21 Дочь своего отца

Этим вечером Серафима Долмацкая впервые оказалась в доме, где вырос Клим.

Признаться, она ожидала обстановку попроще, хотя парень неоднократно рассказывал, что его отец богат. Роскошь особняка поразила ее: антикварная мебель, мраморные статуи, хрусталь и дорогие картины в тяжелых позолоченных рамах. Серафима отлично разбиралась в предметах искусства и хорошо представляла, сколько это все стоит.

Клим не кривил душой, когда говорил, что состояние его отца ничуть не меньше, чем у Платона Долмацкого. Но для Серафимы все это не имело никакого значения. Ей просто нравилось встречаться с этим парнем, и она не отказалась бы от него, окажись он самым нищим бедолагой во всей округе.

Серафима часто вспоминала их первую встречу. Тогда Клим не произвел на нее особого впечатления. Скромный, интеллигентный мальчик, который и двух слов связать не мог.

Как забавно он робел в ее присутствии! Тогда она согласилась встретиться с ним просто из любопытства. Кто же мог предположить, что теперь Серафима и дня не может прожить без его общества?

В богато обставленной гостиной на массивном столе темного дерева стояло три прибора. В свете огромной люстры блестели три высоких хрустальных бокала, позолоченные ложки, вилки и ножи. Одна горничная раскладывала по тарелкам тушеное мясо с овощами, другая принесла только что испеченный хлеб. Серафима и Клим сидели друг против друга, а отец Клима, Иван Поликутин, восседал во главе стола между ними.

Серафиме казалось, что он глаз с нее не спускает. Может, в ее внешнем виде что-то не так? Она сменила свои обычные джинсы и куртку на красивое темно-синее платье, а волосы свободно распустила по плечам, так, чтобы скрыть татуировку в виде паука за ухом. На шее девушки блестела тонкая нитка жемчуга, вот и все украшения.

– Я очень рад познакомиться с тобой, Сима, – сказал Поликутин-старший, когда горничная поставила перед ним полную тарелку. – Клим мне много о тебе рассказывал.

– Я тоже очень рада, – робко призналась Серафима. Впервые за много лет она чувствовала себя не в своей тарелке, и ей не очень-то нравилось это ощущение. – У вас очень красивый особняк. А к нам больше никто не присоединится?