Бухарин. Политическая биография. 1888 — 1938

После этого значительная часть большевиков западной ориентации, таких, как Бухарин, стала более сектантской в своих взглядах и менее склонной искать идеологические и политические образцы за пределами русского большевизма.

Война определила и целый этап в длительной истории разногласий между Бухариным и Лениным. Большевики-эмигранты стали стягиваться в Швейцарию, чтобы выработать партийную позицию и тактику в отношении войны (из-за начавшихся военных действий связь между заграничными партийными секциями нарушилась). Ленин прибыл в Берн в сентябре и запланировал созвать конференцию в начале 1915 г. Тем временем Бухарин оставался в Лозанне и продолжал заниматься анализом трудов англо-американских экономистов, а также приступил к изучению империализма ^{116}.

В конце 1914 г. он подружился с тремя молодыми большевиками, жившими недалеко от Лозанны, в деревне Божи: Николаем Крыленко, Еленой Розмирович и ее мужем Александром Трояновским. Трояновского он хорошо знал еще по Вене, но именно с первыми двумя сблизился во взглядах на различные политические проблемы. Втроем они решили издавать и редактировать новую партийную газету «Звезда». Ленин узнал об их плане из другого источника и реагировал резко отрицательно ^{117}.

Не вполне ясно, почему он так поступил. Его главное, открыто выраженное обвинение состояло в том, что нельзя тратить скудные партийные средства на новое издание, но он также обвинял божийскую группу (так вначале стали называть Бухарина, Крыленко и Розмирович) в намерении создать оппозиционный орган ^{118}. Обвинение было безосновательным, по крайней мере в отношении Бухарина, который не далее как в январе заявил «о полной принципиальной солидарности» с Лениным. Объясняя, что «„Звезда“ была задумана …не как оппозиция… а как дополнение», он спрашивал Ленина: «Что вы можете иметь против другой партийной газеты, которая в своей передовице утверждает, что стоит на точке зрения Центрального органа?» ^{119}. Если божийская тройка и была недовольна вождем, поводом к тому могло быть только дело Малиновского (Розмирович также была убеждена в виновности Малиновского и получила твердый отпор со стороны Ленина), нет доказательств, что у них были какие-то другие мотивы для оппозиции.

Пожалуй, Ленин среагировал в обычной своей манере, характерной для его отношений с Бухариным и еще более обострившей подлинные разногласия между ними в следующие два года: Ленин вообще возражал против любых независимых начинаний — организационных, теоретических или политических — со стороны молодых большевиков, и особенно со стороны Бухарина ^{120}.

Разногласия между Бухариным и Лениным, существенные, хотя и не непримиримые, впервые возникли на конференции в Берне, в феврале — марте, где Бухарин резко разошелся с четырьмя ленинскими предложениями относительно войны и партийной программы. Во-первых, он не согласился с ленинским обращением к европейской мелкой буржуазии, доказывая, что в революционной ситуации мелкий собственник выступит против пролетариата и неизбежно будет поддерживать капиталистический строй. Такое недоверие Бухарина к мелкой буржуазии, крестьянам как к самостоятельной революционной силе и потенциальным союзникам оставалось неизменным вплоть до 1917 г., когда он поставил вопрос об этих союзниках в центр своего понимания социалистической революции. Во-вторых, в представленных им на рассмотрение конференции тезисах он критиковал Ленина за то, что тот настаивал на минимальных демократических требованиях вместо сугубо социалистических. В-третьих, Бухарин, Крыленко и Розмирович, поддерживая ленинский призыв к превращению «империалистической войны в войну гражданскую», возражали против исключения лозунгов о мире, апеллирующих к антивоенным чувствам широких масс; они были также против провозглашенного Лениным лозунга поражения России как «меньшего зла», предпочитая обрушивать проклятия на все воюющие страны. И, наконец, поддерживая призыв Ленина создать новый социалистический интернационал, божийское трио доказывало, что надо включить в него всех антивоенно настроенных социал-демократов, в том числе и левых меньшевиков, группировавшихся вокруг Льва Троцкого, которого Ленин подверг остракизму. Бухарин и его друзья хотели, чтобы новая организация была как можно более широкой ^{121}.