Бухарин. Политическая биография. 1888 — 1938

Новейшая социология критиковала марксизм как науку по многим направлениям. Наибольшие трудности для марксистов представлял вопрос о диалектике. И как метод, и как черта, будто бы присущая реальности, диалектическая концепция глубоко укоренилась в марксистском учении о природе и направлении социальных изменений. Элементы гегельянства делали марксизм уязвимым. Более того, смысл марксистской диалектики оставался неясным. Маркс, убежденный в том, что он преобразовал диалектику в последовательно материалистическую, мало писал об этом предмете, ограничиваясь приложением диалектики к истории. Такая задача выпала на долю Энгельса: в последние годы жизни Маркса и после его смерти он расширил и систематизировал понимание диалектики в истории, природе и человеческом мышлении. Работая над этим, он заложил основы ортодоксальной, универсальной доктрины диалектического материализма. Хотя некоторые ученые доказывают, что окончательная система Энгельса резко расходится с философским материализмом Маркса, в общем принято считать, что в конечном итоге работы Энгельса повели к воскрешению идеалистической диалектики Гегеля в пересмотренной форме и обременили марксизм туманным метафизическим толкованием развития, полумистическим изложением диалектики в истории и природе. Возрожденное гегельянство оказало сильное влияние на ленинские размышления о диалектике (как выяснилось после опубликования его «Философских тетрадей» в 1933 г.) и стало центральным элементом в диалектическом материализме деборинцев ^{473}.

Бухарин отошел от этой тенденции, прямо сформулировав свои возражения: «Маркс и Энгельс освобождали диалектику от ее мистической шелухи в действии», но она сохраняет «телеологический привкус, неизбежно связанный с гегелевской формулировкой, которая покоится на саморазвитии „Духа“». Поиски Бухариным научной («наиболее ортодоксальной, материалистической и революционной») социологии, его желание противостоять обвинению, что марксизм в конечном счете содержит идеализм, привели его взамен этого к механицизму. Вначале, объяснял он, марксисты противились механистическому толкованию в общественных науках; но это происходило из-за старых и дискредитировавших себя представлений об атомах как «обособленных, не связанных с другими, изолированных частицах». Учение об электронах с новыми открытиями в области строения и движения материи опровергло эти представления и сделало правомочным использование механических обозначений для выражения органических связей. Понимал или нет Бухарин полностью современную физику, менее важно, чем его убеждение, что «наиболее прогрессивные течения научной мысли во всех областях ставят вопрос именно так» ^{474}.

Механика, казалось ему, показывала научную основу марксистского материализма, и механистический материализм опровергал мыслителей, которые настаивали на внесении «спиритуализма» и «психологизма» в общественные понятия. Бухарин определял каждую социальную категорию с точки зрения сохранения следующих представлений: общество рассматривается как «громадный трудовой „механизм“ с различными частями разделенного совокупного общественного труда»; производственные отношения — как «трудовая координация людей (рассматриваемых как „живые машины“) в пространстве и времени» и т. п. Оставалось лишь дать «теоретическо-систематическое изложение» диалектического метода в механистических терминах. Это, убежден Бухарин, «дается теорией равновесия» ^{475}.

Сердцевиной «Теории исторического материализма» являлось утверждение, что диалектика и, следовательно, социальные изменения объясняются теорией равновесия. Здесь нас интересует общая концепция, а не множество частных аргументов, которые он представляет по ходу изложения ^{476}. Согласно Бухарину, диалектическая (или динамическая) точка зрения состоит в том, что все категории материального или социального порядка находятся в состоянии движения и что это движение проистекает из конфликта или противоречия внутри данной системы. В равной мере правильно и то, что любая система, опять-таки материального или социального порядка, стремится к состоянию равновесия (аналогично адаптации в биологии):