Бухгалтер

— Ерунда! — отмахнулся сержант. — Я в сказки о неуязвимости не верю. Мы не хуже.

Ридван поднялся с земли, не стряхивая пыли. Медленно пошел, не оглядываясь.

Десантники остановились. Промыли мелкие порезы от колючек, позавтракали захваченными консервами.

— Дрянь заморская, — скривился Велетнев.

— Точно, — согласился Барабанщиков, — но есть надо.

Закопали мусор, тщательно уничтожили все следы и перешли на гребень холма. Об отступлении никто не говорил. Чувствовали себя злыми и сильными, как никогда. Они хотели переждать день и ночью вернуться добить остальных, а дальше будет видно. Внимательно наблюдая за саванной, Барабанщиков увидел, как человеческие фигурки показались из-за деревьев. Люди направляются в их сторону. Позвал Михаила.

— Решили взять днем, — лениво заметил Велетнев, — умные. Знают, что ночью им конец.

Наемники передвигались быстро, уверенно, рассчитывая найти русских по следам. Велетнев поднялся на гребень. Утреннее солнце осветило страшное черно-желтое лицо. Не щурясь, посмотрел на саванну.

— Ничего, — процедил сквозь зубы, — еще пожалеете, что с нами связались …

Погоня продолжалась весь день. Десантники шли, бежали, не оглядываясь и не проверяя, далеко или близко враги. Старались только по возможности держаться зарослей, что бы избежать прицельной стрельбы. Иногда, словно чувствуя приближение врагов, ускорялись до предела и снова переходили на спокойный бег. Ближе к полудню все попытки догнать прекратились. Солнце затопило белым огнем саванну, все живое спряталось в норы, дупла, залезло в мокрую грязь — только бы спастись от невыносимой жары. Только люди упорно продолжали идти. Когда наемники вышли к маленькому ручейку, вытекающему из вонючего болота, дисциплина в отряде окончательно пала. Бросили снаряжение, некоторые и оружие. Разделись догола, залезли в жидкую грязь, откуда заявили, что никуда не пойдут, пока не спадет жара. Русские и так сдохнут от солнца, незачем спешить! Доктор посмотрел и ничего не сказал — здесь, в саванне, иногда не стоит слишком качать права.

Десантники заметили остановку преследователей. Михаил пренебрежительно хмыкнул, пошли дальше. Когда выросли тени и солнце ослабило удары, наемники поспешили в погоню. Десантники на пределе добрались до редкого леса, без сил упали на землю. Несколько незаметных минут прошло в молчании и блаженной неподвижности. Побежали дальше. Здесь должен быть поселок и вода. Поселок увидели за рощей. Обогнули по широкой дуге, осторожно пробрались к ручью. Снова ушли в лес. Десантники обогнали преследователей на три с лишним часа и теперь решили отдохнуть.

Начало вечереть, когда наемники подошли к поселку. Местные, конечно, все видели и знали, но рассказывать не спешили. Озлобленные и уставшие, солдаты хотели было зажарить самых молчаливых, но Доктор не разрешил. Их слишком мало, что бы затевать свару с местными дикарями. Вытащил из кармана тонкую пачку десятидолларовых купюр, протянул сержанту. Тот переговорил со стариками, деньги пошли по рукам и через десять минут все узнал от вездесущих мальчишек. Они рассказали, что двое белых обошли поселок, набрали воды и ушли в лес.

«Значит, там и заночуют, — решил Доктор, — не железные же они!» Отдыхать своим он приказал в поселке — в нем полно собак, с ними безопасней. Выбрал себе самую чистую хижину. Хозяев отправил в хлев, к скотине. Приказал солдатам обработать стены и пол антисептиком, чтобы не подцепить заразы от туземцев. Хотел позвать Ридвана на ужин, что бы обсудить дальнейшие действия, но тот куда-то исчез. Сержант назначил на ночь охрану, строго настрого запретил отвлекаться от службы. В этом не было нужды — часовые и так не смыкали глаз, многие солдаты спали вполглаза и просыпались при малейшем стуке. Ночь прошла спокойно, только изредка рычали гиены на помойке и затевали драки с поселковыми собаками. Ободренные покоем, солдаты скоро собрались на рассвете, вошли в лес. Первым шел самый опытный следопыт. Внимательно всматривался в сухую землю и сразу обнаружил следы двух человек. Остальные двигались за ним, выставив стволы автоматов, нервно осматривая каждый кустик и деревце. Солнце начало прогревать листву, утренняя прохлада выветрилась и солнечный ветер уже стал гулять по лесу, облизывая горячим сухим языком потных от страха солдат. Им мерещились враги за каждой корягой, любое темное пятно в листьях заставляло напряженно всматриваться, до онемения в руках сжимая автомат. Ничего не происходило. Молчание и тишина давят, как невидимый атмосферный столб. Солдаты от противного пота часто моргают, от них воняет прелой тиной. Наконец один, идущий сразу за следопытом, нарушает тишину:

— Смотрите! — произнес он, повернувшись к остальным так быстро, что шлем съехал на глаза.