Бухта надежды. Испытание прочности

Поэтому сейчас, чувствуя какое-то странное нахлынувшее на него чувство, Андрей буквально пожирал глазами бронзовую фигуру, стараясь навсегда запечатлеть ее в своей памяти, вместе со всеми казалось бы незначительными деталями. Ведь память о днях минувших, помимо самой жизни – это единственное, что сейчас они могут сохранить для следующих поколений. Глаза капитана скользили по отполированному гранитному постаменту с тремя бронзовыми барельефами, повествующими о самых значимых моментах жизни адмирала Нахимова, по четырем якорям, установленных у подножия памятника, по голубым елям, растущим в палисаднике вокруг памятника. Вопрос как долго удастся здесь стоять постаменту знаменитого адмирала без реставрации и под воздействием разрушительной приморской среды не давал покоя.

Десять лет?

Двадцать?

А потом?

Забвение….

Андрей едва сдержал вздох и, покрепче сжав цевье, кивнул головой парням возвращаться обратно к колоннаде. 

Формально гарнизон, разместившийся на территории университета, готовившего инженеров-ядерщиков, электриков и химиков, подчинялся командованию ВСУ[7], вернее тем крохам, что от них остались, но фактически бойцы спецкоммендатуры по охране исследовательского ядерного реактора, ставшие ядром и основной ударной силой нового поселения, были обособленным и почти автономным подразделением. Почти…

Пока их задание, санкционированное командованием, разместившимся на территории завода шампанских вин «Золотая балка», что располагался в Балаклавской долине, было самым элементарным: предварительно разведать обстановку в центре города, к которому доступ извне был практически перекрыт образовавшейся гигантской пробкой. Именно степень загруженности улиц и возможность проезда к центру больших групп, а так же наличие мертвецов и должны были разведать люди Доронина с ним во главе. А так как только у них была возможность попасть в самый центр, минуя многокилометровые пробки и все сюрпризы, приготовленные ландшафтом города, то и подобное мероприятие выпало именно им.

Для чего именно отряду предстояло лезть в самое сердце зазомбяченного города, командование доложить не удостоилось, только намекнуло на особую важность миссии. Ну да так всегда… Партия сказала «Надо», комсомол ответил «Есть»! Поэтому Андрею не оставалось ничего иного как в очередной раз напомнить о проблеме электрификации его гарнизона, в надежде, что его просьбы не будут проигнорированы, и взять под козырек.

- Командир! – подскочил к Андрею Ёж.

- Чего тебе?

Тот загадочно улыбнулся и поправил скрученную «балаклаву», не понятно как крепившуюся на самой его макушке, словно папский пилеолус[8]. 

- А может мы совместим приятное с полезным?

- В смысле? – Андрей не сразу вник, о чем говорит ему светловолосый парень, пребывая все еще в размышлениях о судьбе исторических памятников. Но когда Ёж, носивший «в миру» фамилию Ежов, в очередной раз повторил слова «хавка», что в переводе с ежовского означало не что иное как еду и «ништяки», что в свою очередь имело более расширенное значение, которое одним словом выразить было довольно сложно, то Андрей постарался понять, о чем же ему старается сказать подчиненный.

- Так. Стоп, – тормознул словесные излияния Андрей. – Давай еще раз. Только не тараторь и изволь изъясняться на нормальном языке, а то тебя послушаешь и можно сделать вывод, что здесь братва какая-то по фене чешет. Так что ты там предлагаешь?

Ёж остановился, сделал вдох и повторил свои слова более понятным языком.

- Командир, здесь ведь у причала небольшой маркет есть, да и ларьков с сигаретами и прочей ерундой типа жвачек и сухариков полно. Я зуб даю… - Ёж запнулся на этих словах и тут же исправился, - то есть, я уверен, что они остались нетронутыми. Ведь вряд ли мародеры могли проникнуть в центр. Сам видишь, что здесь творится….

- Ага.

Эту неоднозначную реплику можно было трактовать как угодно, но Виталий Ежов воспринял его как одобрение, поэтому посчитал его за разрешение продолжать.

- Так вот. Ведь ничего не помешает нам помимо основного задания еще прошерстить и соседние ларьки и кабаки? – Ёж показал на два ресторанчика, что располагались недалеко от катерных причалов.

- Ну ладно ларьки… сигареты-то не испортились, а в кабаках что искать кроме протухших продуктов? Ведь без света холодильники все того…

- Это да. Все, что могло испортиться, уже испортилось, но помимо мяса и молока там может быть много чего нужного.

- Например?

Андрей понимал, что проявляет просто чудеса тупости и скудоумия, но ничего с собой поделать не мог – голова совсем отказывалась соображать в нужном направлении. Как говорится, черепушка не варила, а приказать ей как в старом мультике «Горшочек, вари» было попросту невозможно. Так что приходилось довольствоваться тем, что было в наличии.

Но Ёж, словивший свою звездную минуту, вовсе не заметил у командира проблемы с восприятием информации, поэтому сияя аки начищенный самовар, он продолжал разглагольствовать.