Буколики. Георгики. Энеида

Слуха нашего весть о заплывших в Тибр чужеземцах.

Мнимыми страхами нас не пугай. Меня не забудет

Вышних царица богов!

440 К правде бывает слепа побежденная немощью старость,

Вот и терзает она тебя напрасной тревогой,

Вещую страхом пустым средь раздоров царских морочит.

Мать! Забота твоя — изваянья богов и святыни,

Битвы и мир предоставь мужам, что сражаются в битвах».

445 Гневом от этих слов загорелось фурии сердце.

Речь свою Турн оборвал, внезапной дрожью охвачен,

Взор застыл у него: зашипели эринии змеи,

Страшный лик открылся пред ним, и очи, блуждая,

Пламенем злобным зажглись. В замешательстве вновь порывался

450 Турн говорить, но, грозя, поднялись на челе у богини

Гады, и, щелкнув бичом, Аллекто́ его оттолкнула.

«Вот я, — вскричала, — кого побежденная немощью старость,

К правде слепая, средь битв морочит ужасом тщетным!

Видишь меня? Я пришла из приюта сестер ненавистных,

455 Битвы и смерть — забота моя!»

В бешенстве вымолвив так, горящий пламенем черным

Факел метнула она и вонзила юноше в сердце.

Ужас тяжкий прервал героя сон беспокойный,

Пот все тело ему омыл холодной волною.

460 С криком ищет он меч в изголовье, ищет по дому,

Страстью к войне ослеплен и преступной жаждой сражений,

Буйствует, гневом гоним, — так порой, когда с треском пылает

Хворост и медный котел окружает шумное пламя,

В нем начинает бурлить огнем нагретая влага,

465 Пенится, словно поток, и дымится, и плещет, как будто

Тесно ей стало в котле, и клубами пара взлетает.

Мир презрев и союз, призывает в поход на Латина

Турн друзей молодых и велит готовить оружье,

Встать на защиту страны и врага из Италии выбить:

470 Сил довольно у них одолеть и латинян и тевкров.

Только лишь молвил он так и вознес всевышним моленья,

Рутулы все, как один, за оружье с жаром берутся:

В бой призывает одних красотой цветущая юность,

Предки цари — других, а третьих — подвигов слава.

475 Тою порой, как Турн зажигает отвагою души,

Прочь летит Аллекто́ и несется на крыльях стигийских

К тевкрам и новые там затевает козни: приметив

Место, где дичь над рекой травил прекрасный Асканий,

Бешенством свору его распаляет исчадье Коцита,

480 Чутких коснувшись ноздрей знакомым запахом зверя,

Чтобы упорней гнались за оленем собаки. И это

Было началом всех бед, пастухов толкнуло на битву.

Жил там красавец олень, высокими гордый рогами,

Был он еще сосунком похищен у матки и вскормлен

485 Тирра детьми и самим родителем Тирром, который

Царские пас стада и стерег окрестные пашни.

Сильвия, дочь пастуха, о ручном заботилась звере,

Нежных цветов плетеницы ему вкруг рогов обвивала,

Гребнем чесала шерсть и купала в источнике чистом.

490 Трогать себя позволял и к столу подходил он охотно

И, набродившись в лесах, всегда к знакомым порогам

Сам возвращался назад, хоть порой и позднею ночью.

Это его вдалеке учуяли Юла собаки.

Зверя вспугнули они, когда, от зноя спасаясь,

495 Плыл он вниз по реке в тени зеленых откосов.

Сам Асканий, горя желаньем охотничьей славы,

Лук согнул роговой и стрелу в оленя направил.

Бог неверной руке помог: с тетивы зазвеневшей

С силой стрела сорвалась и в утробу зверю вонзилась.

500 Раненый мчится олень домой, под знакомую кровлю,

В стойло со стоном бежит, истекая кровью обильной,

И, словно слезной мольбой, весь дом своей жалобой полнит.

Сильвия, первой его увидав, ударяет руками

В грудь, и на помощь зовет, и соседей суровых скликает.

505 Тотчас же (ибо в лесной Аллекто́ затаилась засаде)

Все прибегают: один узловатую тащит дубину,

Кол обожженный — другой. Превращает ярость в оружье

Все, что нашлось под рукой. И Тирр, что, клинья вгоняя,

В щепы раскалывал дуб, топор поспешно хватает,

510 Односельчан созывает в ряды, безудержный в гневе.

Злая богиня, решив, что для распри время приспело,

Из лесу мчится скорей и с кровли хлева покатой

Громко трубит в изогнутый рог и пастушьим призывом

Все будоражит вокруг: содрогнулась от адского рева

515 Роща, и шум пробежал по вершинам дремучего леса,

Тривии озеро звук услыхало, услышал сернистый

Нар с белесой водой и Велина исток отдаленный,

Матери в страхе тесней к груди прижали младенцев.777

Быстро труба Аллекто́ собирает зычным призывом

520 Буйные толпы — и вот, на ходу хватая оружье,

В бой земледельцы бегут; но из лагеря Юлу на помощь

Воины Трои спешат, распахнувши настежь ворота.

Стали противники в строй. Началась уж не дикая свалка,

В ход не дубины идут и не колья с концом обожженным, —

525 Боя решает исход секир двуострых железо,

Частой стернею клинков ощетинилась черная нива,

Медь на солнце горит и мечет отблески к небу.

Так под ветром сперва покрывается белою пеной

Море, потом все сильней и выше вздымаются волны,

530 И, наконец, до небес глубокая плещет пучина.

Вот просвистела стрела, и в переднем ряду италийцев

Юный Альмон778 упал, прекрасный первенец Тирра:

В горло впилось острие, и дорогой голоса влажной

В рану хлынула кровь, пресекая жизнь и дыханье.

535 Валятся наземь тела. Простерт Галез престарелый

В миг, когда вышел вперед, чтобы стать посредником мира

(Всех справедливей он был и богаче в краю Авзонийском:

Пять овечьих отар, пять стад коров загонял он