Буквы в кучках

– Новое поколение наших соотечественников не читают бумажные книги… – попытался рассуждать на тему работы Меклер.

В эту минуту раздался телефонный звонок. Сергей Дмитриевич не спеша снял трубку. Он долго и внимательно слушал, менялся в лице, пытался что-то сказать, но тут же замолкал. Грядя на его поднимающиеся вверх черные брови, в прозрачные серые глаза, наполненные тревогой, Меклер быстро понял, что случилось что-то непоправимое. Таким он видел друга однажды, лет тридцать назад, когда в части, где служил в те годы Поруганов, застрелился прапорщик.

Сергей Дмитриевич положил трубку и посмотрел на жену:

– Люда, возьми себя в руки и постарайся сдержать эмоции. Случилось несчастье… Нашего Макса больше нет.

– Как нет? Что ты говоришь? Куда он делся? Кто звонил? Почему нет нашего внука? Я сегодня отправила его в институт и жду к ужину! – вопрос за вопросом сыпался на мужа, а Поруганов-cтарший – отец двоих детей и четырех внуков – стоял в середине комнаты, как вкопанный. С его ростом он напоминал большущий гвоздь, вбитый в паркетный пол.

Тут раздался еще один звонок. Он поднял трубку, резко ответил: «Я знаю!», – и принялся мерить своими огромными шагами комнату. Звонил мобильный, потом городской телефон, но Сергей Дмитриевич не отвечал на звонки. Он только нажимал кнопку отбоя или приподнимал и клал на место трубку.

– Серега, в чем дело! Скажи нам!!! Что с Максом? – восемнадцатилетний старший внук Сергея Дмитриевича был крестным сыном Меклера. Он учился на физико-математическом факультете серьезного ВУЗа и подавал большие надежды с детства. То олимпиаду выиграет, то изобретет что-то необычное. В семье его любили, верили в счастливую звезду и пророчили кресло в совете директоров компании Поругановых.

– Я не могу… Я не знаю, как это сказать … – Сергей Дмитриевич взял пульт и включил телевизор. – Беда. Смотрите. Об этом твердят все новостные ленты.

– Сегодня под окном одного из зданий в центре города обнаружен труп внука Сергей Поруганова – Председателя совета директоров… – На голубом экране заканчивался дневной обзор. Вдруг ведущая новостей назвала имя Максима Поруганова, в камере мелькнуло тело, с неестественно подогнутыми ногами. Ведущая перечисляла титулы деда, а Саша сразу осознал всю невосполнимость потери. В эту минуту Людмила принялась горько плакать, бурно всхлипывая, а Сергей Дмитриевич начал ее утешать. На его глазах навернулись слезы, и никто не в силах был их сдерживать. Плакали все трое, понимая, что парня не вернешь…

Через час Саша Меклер сидел в вагоне электрички и ехал в аэропорт. У него в кармане лежал билет до Софии и настроение бежать, скрыться, умчаться быстрей из родной страны, несло его в Болгарию.

– Мне будет там тепло и уютно, легко и свободно, – шептал он мантры последних лет, надеясь на пожилое спокойное счастье…

Белый танец

Последняя рюмка коньяка сделала свое дело. Появился кураж, захотелось танцевать. Я вошел в полутемный зал и встал в круг. Через минуту почувствовал скользкий дискомфорт. Оглянулся по сторонам и улыбнулся: рядом двигались в танце одни мужчины. Это не радовало и я сел в свободное кресло у стены. Мужчин в зале было много, а женщина одна – ведущая вечера.

Каково же было мое удивление, когда следующим объявили белый танец!

Пока потенциальные кавалеры смеялись над удачной шуткой диджея, через весь зал гордой, но неуверенной походкой ко мне подошел Лёва.

– Можно с тобой..?

– А почему бы и не нет?…» – Я взял его за плечи, и мы пошли вдвоем под недоуменные взгляды окружающих в буфет. – Но только по соточке! Не больше. Мне на сегодня уже хватит!

В заточении

Решение о поэтическом вечере возникло совершенно стихийно. Все, кто был рядом с Поэтом в коридоре первого корпуса пансионата, получили приглашение в угловой номер с великолепным видом на бескрайний лес, припорошенный белоснежными пригоршнями снега. Выпавший под легкий морозец, он создавал неповторимую картину русской зимы средней полосы и радовал взор.

Под шутки, прибаутки, стихи, романсы и сонеты засиделись до полуночи, слушая немолодого автора, явно поймавшего кураж от внимания зрителей, составлявших из дам среднего и преклонного возраста. К полуночи кому-то из слушательниц понадобилось выйти, и тут обнаружилось, что номер заперт снаружи. При этом ключи торчат в замочной скважине со стороны коридора. И только брелок позванивает от сотрясений двери.

Семь душ сидели в заточении и придумывали разные способы выхода на волю. От прыжков с четвертого этажа, скачков с балкона на балкон до самого веселого: улечься бутербродом-гамбургером на одной кровати и встречать рассвет.