Бульдог Драммонд

Хью Драммонд вошел в комнату минутой или двумя позже. Немного ниже шести футов, он был широк в плечах. Даже лучший друг не назвал бы его красивым, но он был счастливым обладателем того забавного типа уродства, которое внушает доверие, а не отталкивает. Его нос носил отпечаток усиленных занятий боксом в тяжелом весе; а рот казался, мягко говоря, крупноватым. Но его глаза преображали лик Драммонда в лицо «человека разумного», и притом весьма приятное. Глубокие и спокойные, с ресницами, которым позавидовали многие женщины, именно глаза придавали лицу Драммонда благородство, позволяя безошибочно распознать в нем спортсмена и джентльмена. В самом лучшем и совершенном смысле каждого из этих понятий.

Капитан посмотрел на пачку бумаг на столе и на мгновение замер. Его слуга, притворяясь занятым, наблюдал за хозяином тайком из другого конца комнаты и заметил усмешку на лице Драммонда, после того как тот просмотрел пару писем.

– Кто мог подумать, Джеймс? – усмехнулся он. – Умереть и не встать! Мне потребуется напарник.

С выражением праведного гнева на лице в комнату вошла госпожа Денни. Она принесла завтрак, и Драммонд посмотрел на нее с улыбкой.

– Доброе утро, госпожа Денни! Кто посмел вызвать ваше неудовольствие? Неужто этот подонок Джеймс позволил себе вести себя с вами не учтиво?

– Никак нет, по крайней мере пока.

Достойная женщина фыркнула. Госпожа Денни мрачно взглянула на мужа, копавшегося в книжном шкафу. – Надеюсь, мне не придется вести себя с ним неучтиво, несмотря на то, что я услышала утром!

Бросив на газету в руке Драммонда взгляд, каким смотрят на ядовитую змею, она удалилась из комнаты. Мужчины переглянулись.

– Ее возмутило слово «преступление» в вашем объявлении, сэр, – пояснил Денни хриплым шепотом.

– Думает, что я собираюсь втянуть вас в грязные дела, Джеймс? – Хью наконец добрался до почек. – Мой дорогой, она может считать меня кем ей нравится, пока продолжает готовить такие восхитительные почки! Ваша жена – сокровище, жемчужина среди женщин. Вы ей так и передайте!

Он открыл первый конверт, и внезапно его взгляд заблестел.

– Вообще, чтобы успокоить ее, – заметил он серьезно, – вы могли бы сказать вашей второй половине, что согласитесь на убийство разве что в исключительных случаях.

Поставив тарелку на газету, Драммонд приступил к поглощению пищи.

– Не уходите, Джеймс. – С хмурым видом он изучал машинописный лист. – Мне потребуется ваш совет в ближайшее время. Хотя не по этому поводу… Это не увлекает меня ни капельки. Помогать фирме господ Джонс & Джонс, возводить тупую финансовую пирамиду, извлекая деньги из простаков под получение сертификата, позволяющего вербовать новых простаков? Увольте! Корзину для мусора, пожалуйста, Джеймс. Разорвите, выкиньте, и мы перейдем к следующему пункту.

Он осмотрел сиреневый конверт с сомнением и исследовал почтовый штемпель.

– Где находится Падлингтон, Джеймс? И можно спросить – почему Падлингтон? Никакой город не имеет права на такое нехорошее название! – Он поглядел на письмо еще раз и покачал головой. – Тьфу! Тьфу! И жена управляющего банком, а также – управляющий банком этого грандиозного городишки, Джеймс! Вы можете вообразить себе что-либо настолько ужасное? Но испуганная жена менеджера – та еще штучка! Когда они входят в состояние родственных душ, мебель начинает лететь.

Драммонд разорвал письмо и бросил обрывки в корзину. Потом повернулся к слуге и вручил ему оставшиеся конверты.

– Просмотрите их, Джеймс, пока я разбираюсь с этими почками, и выберите два или три. Я вижу, что вы должны будете стать по совместительству моим секретарем. Никакому гению не хватит сил разобрать все это в одиночку.

– Вы хотите, чтобы я вскрыл их, сэр? – спросил Денни с недоумением и недоверием в голосе.

– Именно так, Джеймс. Классифицируйте их для меня. Преступные; спортивные; любовные… или на любовную тематику; глупые и просто скучные; и для всего остального – «разное»… Мне не хватает острых ощущений. Найдите мне девицу в беде. Красивую девушку, беспомощную в тисках плутов. Позвольте мне стать рыцарем без страха и упрека, броситься на помощь, помчаться стрелой, ввязаться в бой, не думая о последствиях, Джеймс! – Он покончил с последним куском и отодвинул тарелку. – Среди всей этой дурацкой писанины должен, конечно, быть зов о помощи от прекрасной девы, Джеймс, в распоряжение которой я смогу предложить свой ржавый меч. Кстати, что случилось с проклятой железякой?

– Валяется в чулане, со связкой старых зонтиков и клюшкой для гольфа, которую вы не любите.

– Боже! Как? – Драммонд добрался до мармелада. – И подумать только, что я когда-то воображал себя пронзающим гуннов этим гордым клинком. Как думаете, найдется глупец, чтобы купить его, Джеймс?

Но достойный слуга был поглощен письмом, которое он только что открыл, и, по-видимому, не услышал вопроса. Теперь он выглядел озадаченно. Внезапно он громко причмокнул. Это был верный признак того, что Джеймс взволнован, и хотя Драммонд почти вылечил его от этой глупой привычки, Джеймс иногда забывался, особенно в моменты напряжения.