Булёмина любовь

– Вот нельзя, хоть верь, хоть нет – затягивает, не отпускает. Потом уже и не думаешь, смотришь – бежишь вприпрыжку за трамваем; не хочешь, а подталкиваешь впереди стоящего; даже не думал, а грызёшься с кем-то просто так! Спать падаешь и дела на завтра по очереди расставляешь, потом боишься, что всё за день не успеешь, и не спишь всю ночь. Утром встал и поскакал суетиться, чаще всего, зря. Ведь всё терпит, остановись, осмотрись – но нет! Нельзя! А почему? Да потому, что все бегут…

Он замолчал, задохнувшись словами. Дед молча доразлил водку и, подняв снова первым, внятно сказал:

– Теперь давай за тех, кого нет… пока. Но которых надо ждать.

Артём не понял, но, уже не ощущая вкуса, выпил.

Разговор

Дед смотрел на парня и молчал. Какие-то мысли морщили его лоб и не давали сейчас покоя.

– Послушай, – он привстал над столом, – а как ты, как мужик?

Вот те на! А как всё хорошо было… Гость сначала растерялся, а потом вдруг разозлился:

– А, вон тебе что надо! Какими же путями в вашу чистоту эта гадость попала? Порнухи насмотрелся на старости лет, решил ориентацию сменить?

Дед смотрел непонимающе, но потом вдруг рассмеялся:

– Нет, не в этом дело. Ты мне нужен, как настоящий мужик, с женщиной… Сможешь? – он стал вдруг угрюм и серьёзен, сжав добела кулак на скатерти, – с женщиной, чтобы родила она потом, понимаешь?