Булгаков

"Как изобразить Вам пережитое? Скажу одно: я еще никогда не переживал такой муки в своей в общем благополучной, хотя и не свободной от утрат жизни. Мальчик этот наш (Ивашек, 3 л. 7 мес.) был особенный, необыкновенный, с небесным светом в очах и улыбке. Всегда вспоминаю, что родился он в Христову ночь, когда к заутрене звонили колокола. Вестник неба и ушел на небо".

В религиозно-философских, а позднее в богословских трудах Б., как и его друг и философский единомышленник Я. А Флоренский, развивал учение Владимира Сергеевича Соловьева (1853-1900) о Софии - Премудрости Божьей, олицетворении Вечной Женственности, увиденной через призму Божественного Триединства. Учение о Софии (софиология) у Б. выступает как основа Всеединства - универсального учения о Боге, Мире и Человеке. По мысли Б., высказанной в "Свете Невечернем", "отдельный человеческий индивид есть не только самозамкнутый микрокосмос, но и часть целого, именно он входит в состав мистического человеческого организма, по выражению Каббалы, Адама-Кадмона. После совершившегося боговоплощения таким всесовершенным всечеловеческим всеорганизмом является Господь Иисус Христос: входя в Церковь, которая есть Тело Его, человек входит в состав этого абсолютного организма, по отношению к коему первоначальное мистическое единство Адама-Кадмона является как бы низшей, природной основой. Существует мистическая органичность человечества, заложенная уже в Адаме первом. Каждая человеческая личность, имея для-себя-бытие, является своим абсолютным центром; но она же и не имеет самостоятельного бытия, свой центр находя вне себя, в целом". Философ тем самым утверждает, что бытие каждой человеческой личности обретает смысл лишь во вне ее находящемся Божественном Абсолюте. У Булгакова в "Мастере и Маргарите" таким Божественным Абсолютом становится Иешуа Га-Ноцри со своей этической проповедью Абсолютного Добра, и вне его теряют смысл своей жизни и жестокий Понтий Пилат, и гениальный Мастер.

В "современных диалогах" "На пиру богов", построенных по образцу "Трех разговоров" (1900) В. С. Соловьева, Б. рассуждал о судьбах России в условиях, когда предсказанное в соловьевской "краткой повести об Антихристе" пришествие Антихриста в лице большевиков уже состоялось. Б. писал о какой-то невидимой руке, "которой нужно связать Россию", об ощущении, что "осуществляется какой-то мистический заговор, бдит своего рода черное провидение: "Некто в сером" (инфернальный персонаж популярной пьесы Леонида Андреева (1871-1919) "Жизнь человека" (1907). - Б.С.), кто похитрее Вильгельма, теперь воюет с Россией и ищет ее связать и парализовать". У Булгакова в "Белой гвардии" "некто в сером" материализуется в военного вождя сторонников независимой Украины С.В. Петлюру, отмеченного "числом зверя" - 666, и в военного вождя большевиков Л. Д. Троцкого, уподобленного Аполлиону, "ангелу бездны", ангелу-губителю Апокалипсиса. Рассуждения Мышлаевского в "Белой гвардии" и "Днях Турбиных" о "мужичках-богоносцах Достоевских" навеяны не только романом Федора Достоевского (1821-1881) "Бесы" (1871-1872), но и следующим осмыслением этого образа в работе "На пиру богов": "Недавно еще мечтательно поклонялись народу-богоносцу, освободителю. А когда народ перестал бояться барина да тряхнул вовсю, вспомнил свои пугачевские были - ведь память народная не так коротка, как барская, - тут и началось разочарование... Нам до сих пор еще приходится продираться чрез туман, напущенный Достоевским, это он богоносца-то сочинил. А теперь вдруг оказывается, что для этого народа ничего нет святого, кроме брюха. Да он и прав по-своему, голод - не тетка. Ведь и мы, когда нас на четверки хлеба посадили, стали куда менее возвышенны". Булгаковский Мышлаевский материт "мужичков-богоносцев", поддерживающих Петлюру, однако тут же готовых броситься опять в ноги "вашему благородию", если на них как следует прикрикнуть. Б. в "На пиру богов" приходит насчет народа к неутешительному выводу:

"... Пусть бы народ наш оказался теперь богоборцем, мятежником против святынь, это было бы лишь отрицательным самосвидетельством его религиозного духа. Но ведь чаще-то всего он себя ведет просто как хам и скот, которому вовсе нет дела до веры. Как будто и бесов-то в нем никаких нет, нечего с ним делать им. От бесноватости можно исцелиться, но не от скотства". И тут же устами другого участника "современных диалогов" опровергает, или, по крайней мере, ставит под сомнение этот вывод: "...Чем же отличается теперь ваш "народ-богоносец", за дурное поведение разжалованный в своем чине, от того древнего "народа жесто-ковыйного", который ведь тоже не особенно был тверд в своих путях "богоносца"? Почитайте у пророков и убедитесь, как и там повторяются - ну, конечно, пламеннее и вдохновеннее - те самые обличения, которые произносятся теперь над русским народом".