Буллинг. Как остановить травлю ребенка

Пассивное либо одобрительное отношение педагогов к ситуациям проявления агрессии позволяет легко зародиться травле. Агрессоры получают своего рода индульгенцию на свои действия (это нормально, так можно себя вести, мы же только шутим…). Да и для жертвы подобное поведение учителя означает, что что-то не в порядке именно с ней, а не с окружающими сверстниками.

Самые чудесные детки, ангелочки и лапочки переходят из садика в первый класс школы, и вдруг начинается жесточайшая травля. А меняется учительница, и травли как не бывало. Хотя она не проводит никаких специальных мероприятий, даже слова «буллинг» или «травля» могли не упоминать в разговорах с детьми. Как же так? Ведь дети не изменились. Но пришел другой взрослый, на этом этапе взросления автоматически обладающий необходимым авторитетом, и задал другие правила игры.

По мере взросления подростка круг «своих» расширяется, перестает ограничиваться лишь семьей. Теперь ребенок должен создать для себя другую общность «своих», и он начинает поиск на ближайшей понятной ему территории – среди сверстников, в школьном коллективе, где для большинства современных подростков и протекает процесс социализации.

«Молодые люди могут становиться заметно обособленными, приверженными только своему клану, нетерпимыми и жестокими по отношению к тем, кого они отвергают, потому что те, другие, «отличаются от них» по цвету кожи или культурному происхождению, по вкусам или дарованиям, а часто только по мелким деталям одежды и манерам. В принципе важно понять (но не значит оправдать), что такое поведение может быть временно необходимой защитой от потери идентичности»^[6].

Иными словами, подростки со свойственным этому возрасту максимализмом начинают делить сверстников на «своих», с которыми себя идентифицируют, и «чужих», которых они безоговорочно отвергают. Согласно исследованиям, такая полная идентификация и полное обособление в подростковом возрасте очень важны как для обретения собственной идентичности, так и для нормальной социализации в будущем. Особенность человека как вида заключается именно в способности объединяться в сообщества и умении действовать согласованно в борьбе за ресурсы. Объединившись, наши предки смогли стать доминирующим биологическим видом на планете.

Если взглянуть на ситуацию шире, то вся система человеческих отношений строится ровно на этой же схеме – так рождаются нации, создаются государства, формируются социумы.

И вот на этой достаточно неустойчивой с психологической точки зрения почве подростковой самоидентификации и возникает буллинг.

У среднестатистического школьного класса по большому счету нет никакой общей цели: оценки и учеба дело сугубо личное, общих задач или проектов нет, как нет и того, кто принимает на себя обязанности лидера всего коллектива. Если в классе уже сложилась устойчивая группа или несколько групп со своим кодексом поведения, понятиями – что «круто», а что «отстой», со своей внутренней иерархией (лидер и его окружение), то все, кто оказался за пределами этих групп, автоматически оказываются в положении изгоев, «чужих», а значит потенциально в статусе жертвы.

Психологи на основе многочисленных исследований буллинга в школах пытаются найти зависимость между определенными особенностями характера детей и вероятностью того, что они станут объектами травли, формируют так называемые группы риска.

Например, детей со слабым здоровьем преследуют чаще, особенно если хронические болезни повлияли на внешность ребенка (ожирение, диабет, ДЦП, гормональные патологии и пр.). Также проблемы в общении со сверстниками могут возникнуть, если ребенок чересчур замкнут или, напротив, отличается слишком импульсивным поведением. В действительности, буллинг может спровоцировать любая мелочь: внешность, не соответствующая моде одежда (погуглите такое явление, как «Поясни за шмот»), необычный акцент или говор, слишком непривычное хобби. Об этом же говорят и сами жертвы, когда вспоминают происходящее с ними.