Бум

предпочли остаться в России, где обрели свой второй дом. Бог им судья. По

дороге мой прадед едва не умер, но его друг Поль спас моего предка, а сам

серьёзно заболел. Шарль делал всё возможное, чтобы спасти его, но, увы,

Поль скончался, как мне кажется, от пневмонии. Я даже разыскал его могилу.

-А как же Шарль?

-Мой предок через полгода сумел добраться до имения во Франии, где

находились его родители. Изнеможённый, больной он почти два месяца

провёл в постели, а когда оправился и объявил о своей женитьбе, получил

пощёчину от отца. Оказывается, для Шарля уже нашли достойную партию.

Девица была в годах, но баснословна богата. Таким образом, отец Шарля

решил поправить своё пошатнувшееся состояние. Мой прадед ответил

отказом и тогда отец указал ему на дверь, заявив, что у него нет больше сына.

Шарль, не говоря ни слова, вышел из дома, попрощался со своей нянькой,

вскочил на лошадь и уехал. С тех пор о нём не было никаких известий.

Анастасия ждала своего мужа, родила двойню, мальчика и девочку. Их

назвали Шарлем и Анастасией. С тех пор в нашей семье все мальчики носят

имя Шарль, а девочки Анастасия. Моя прабабка так и не вышла замуж. Она

ждала своего Шарля, каждый божий день, выходя на дорогу и вглядываясь в

лица всех, кто проходил или проезжал мимо. Однако всё было напрасно,

Шарль так и не появился. Впрочем, Анастасия отказалась отслужить

заупокойную мессу по своему супругу, заявив, что он жив, а, значит, следует

служить здравицу. Вот так и появилось наше семейство русских де Вильмон.

После Октябрьского переворота пришлось сменить фамилию на

Вильмоновы, поскольку к дворянам отношение было неоднозначное. Кое-что

из имения прабабки удалось сохранить. Мы не так давно побывали в нём. В

особняке открыли музей. Вот моё дополнение к вашей истории. Может быть,

вам что-то известно о судьбе моего предка?

Я покачала головой.

-Тогда, скажите, ради бога, зачем вы пришли? Я теряюсь в догадках.

В это время в комнату заглянула Настенька.

-Папа, можно мне погулять?

Шарль ответил по-французски. Девочка извинилась и убежала. Я довольно

хорошо знаю французский, но с трудом поняла то, что он сказал. Это была

речь французского аристократа, но не современного, а жившего где-то лет

двести назад. Странно, очень странно, мне и вначале показалось, что речевые

обороты мужчины выпадают из норм современного русского языка.

-Вы так и не ответили на мой вопрос, зачем же вы пришли и что хотели

узнать? – вновь поинтересовался Шарль.

-Извините, задумалась. Мы, практически, уже всё узнали из вашего рассказа.

-А всё же, нельзя ли конкретнее?

-Нас интересовала судьба друга вашего прапрадеда Поля де Турмон.

-А с какой целью?

-Вы знаете, у моей подруги Женевьевы Турмоновой, - я не договорила.

Шарль странно посмотрел на меня и, уж чего я не ожидала от молодого

мужчины, упал в обморок. Поговорили, выходит.

-Что с ним? - забеспокоился Степан.

-Я думаю, обморок и не только. Кажется, он не тот за кого себя выдаёт.

Принесите воды. Сергей убежал на кухню. С помощью подручных средств

удалось привести Шарля в чувство.

-Как вы? – поинтересовалась я.

Шарль помотал головой и ответил, что всё в порядке.

-А теперь расскажите нам, уважаемый, что случилось с вами.

Мужчина пересел на диван, откинулся на подушки и начал.

-Когда вы упомянули о Женевьеве, я вспомнил о своём друге…- Шарль

замялся, - вы, наверное, догадались, кто я на самом деле.

Я кивнула.

-Разрешите продолжить или же скорее дополнить свой рассказ. Всё, о чём я

говорил ранее, истинная правда, но вот, то, что произошло со мной, не

поддаётся никаким объяснениям.

Поссорившись с отцом, я забежал к своей нянюшке. Она фактически

воспитала меня. Простая крестьянка проживала в нашем поместье с ранних

лет. Девчонкой её привезли из деревни. Когда я появился на свет, ей было

около тридцати лет. Матушка постоянно болела, и меня отдали этой

добрейшей женщине, которая и воспитала меня как собственного сына. В

поместье поговаривали, что Ивонна, так звали мою няньку, может гадать на

картах и предвидит будущие события. Когда я вбежал к ней в комнату, она

попросила меня присесть и выслушать её. Нехотя, гнев застилал мне глаза,

хотелось как можно скорее покинуть родительское поместье, я выполнил

просьбу няньки.

«Милый Шарль, ты знаешь, что дороже тебя у меня никого нет. Ты мне как

сын. Я сейчас скажу тебе нечто, что покажется странным, и ты вначале не

поверишь мне».

Я порывался встать и наконец-то уехать, но был остановлен таким твёрдым и

незнакомым мне прежде голосом Ивонны.

«Сиди и слушай!»

Пришлось повиноваться. Такой я свою няньку никогда не видел: глаза горели,

щёки пылали багровым румянцем.

«Не перебивай меня. Я знаю, что в далёкой России ты встретил свою

единственную любовь и твоё сердце стремится к ней. Она ждёт тебя, вы